— Оставил ее на месте парковки. Сможешь завтра заявить свои права на нее.
— Сгораю от нетерпения услышать от тебя о твоих похождениях…
— Ну, могу сказать тебе, это была и ночка!..
26
Проскользнув домой, я подробно отчитался перед Джинни. Я был от усталости как бревно. Она лежала бок о бок со мной и настойчивым шепотом требовала, чтобы я рассказал все ей немедленно. Ее вопросы вытянули из меня все до последней детальки, даже то, что пролетело мимо сознания, на что я не обратил внимания.
Уже взошло солнце, когда Джинни приготовила мне завтрак и позволила отдохнуть. Я сразу уснул и проспал целые сутки. Иногда просыпался, ел, сонно озираясь, и засыпал снова.
Джинни объяснила нашему фэбээровцу, что мое состояние вызвано нервным истощением. И это не было такой уж неправдой. Заодно она убедила его и его непосредственного начальника (Сверкающий Нож находился тогда в Вашингтоне), что если они хотят сохранить происшедшее в тайне, им не следует держать нас под замком, кое-что знали соседи, и уже поползли слухи.
Конечно, слухи можно было быстро пресечь, но до наших друзей и деловых партнеров они дойдут. И если наши знакомые встревожатся, их ворожба может принести кучу неприятностей.
В итоге разрешили принимать гостей. Когда к нам залетела миссис Делакорт, чтобы одолжить четверть пинты серы, мы представили фэбээровца как кузина Луи, и мельком упомянули, что пока ищут проникших к нам грабителей, мы отослали Вал из города. То ночное происшествие оказалось почти незамеченным, лишь ежедневная газета поместила на одной из внутренних страниц заметку. Как бы то ни было, мне снова позволили работать, а Джинни — выходить за покупками. Нам назвали помер, по которому мы могли позвонить, если потребуется.
Но ничего, конечно, не сказали о том, кто тенью следовал за нами по пятам. «Хвосты» были подготовлены отлично, если бы не некоторые наши ухищрения, мы бы их вообще не заметили.
Итак, на третий день утром я явился в «Источник». Проинформировал Барни Стурласона. Он подыскал мне на этот день работу «не бей лежачего». И в своем кабинете я расхаживал, курил, пускал кольца (мой язык уже напоминал высушенный кожаный ремень) и пил кофе, пока он, булькая, не полил у меня из ушей. Так я проводил время, ожидая назначенной после обеда встречи. Я знал, что эта встреча действительно может многое решить. Когда по интеркому известили, что совещание начинается, я совсем потерял голову. С трудом вспомнил, что мне тоже туда надо идти… встретиться с теми, кто решит нашу судьбу.
Комната, где должно было состояться совещание, находилась наверху. Она была заколдована как против промышленного шпионажа, так и против надзора властей.
Во главе стола громоздилась туша Барии. Воротник расстегнут, сигара дымится. Собрались одиннадцать человек, это в какой-то степени гарантировало, что среди нас не затаился Иуда…
Кроме Барни я знал троих — Грисволда, Харди, Яниса Вензеля и немножко еще одного — доктора Нобу, метафизика, с которым мы тогда консультировались, Остальных я не знал. Один оказался адмиралом в отставке, Хью Чарльзом, специалистом по разведке. Другой — математик Фалькенберг. Третий — пастор из церкви, прихожанином которой был Барни.
Все они выглядели усталыми. Им пришлось работать, как галерным рабам. Работу они закончили буквально минуту назад. У последних двоих вид был свежий. Абсолютно ничего примечательного в их внешности не было, если не считать того, что у одного из них был небольшой чемоданчик, который он поставил на пол.
Прежде чем представить нас друг другу, Барни сделал несколько пассов и произнес заклинание.
— О’кей, — сказал он. — Поле секретности опять на полной мощности. Заходи и присоединяйся к шабашу, — Он улыбнулся мне. — Стив, разреши мне познакомить тебя с мистером Смитом и мистером Брауном. Они — представители компании, деловые предложения которой сегодня ставятся на ваше обсуждение.
Фигуры и лица Смита и Брауна заколебались, расплылись и сделались четкими. Наваждение кончилось. В падающем из окна свете волосы Джинни отливали мерцающей медью. Доктор Акман открыл свой чемоданчик. Свертальф выскочил из него. Уже выздоровевший, большой, черный и как всегда самонадеянный. Потянулся, разминая затекшие мышцы.
— Мур-р-р, — сказал он ворчливо.
Пастору захотелось приласкать его, и он протянул руку. Я не успел предостеречь его. К счастью, у Акмана вошло в привычку брать с собой аптечку.
Свертальф уселся рядом с Джинни и принялся умываться.
— Как вам удалось сделать это? — спросил с профессиональным интересом адмирал.