Я закурил сигарету. Меня трясло. Скверно это — вызывать порождения Локи.[9] Вонь опасности била мне в ноздри. Ядовитый, кислый запах…
Со стороны все это выглядело красиво, однако… В кристалле вновь появился Аберкромби. Он хлопал в ладоши. Но Джинни сидела хмурая, с озабоченным видом. Между зелеными глазами залегла морщинка. Ей все это нравилось не больше, чем мне. Я переключил шар обратно на Макилрайта. Нашего шутничка Макилрайта.
Я был, вероятно, единственным из присутствующих, кто заметил, что произошло.
Макилрайт взмахнул своим жезлом, и у саламандры выросли крылья. Толстяк-пожарник, жестикулируя и раскачиваясь взад и вперед, оказался, естественно, на пути взмаха ее крыльев. Это было подобно столкновению с паровым котлом.
— А-а-а!
Пожарный пулей взмыл в небо. Саламандра заколыхалась. Мгновенным прыжком, утоньшаясь вверх, выросла, сделавшись выше стен. Мы увидели мельком нечто вращающееся, ослепительно блестящее, с расплывшимися очертаниями — и тварь исчезла.
Моя сигарета вспыхнула, превратившись в огонь. Я отшвырнул ее. Почти ничего не соображая, догадался заодно выкинуть и фляжку. В мгновение ока она раскалилась добела, водка вспыхнула голубым пламенем.
Толпа завыла. Все отбрасывали прочь сигареты, хлопали по карманам, где воспламенялись спички, отшвыривали бутылки. Королева городка пронзительно визжала, ее тоненькое одеяние охватило пламя. Скинув платье (как раз вовремя, чтобы избежать ожогов) и вопя, она голая помчалась по полю. Возможно, это зрелище могло бы меня заинтересовать — но при других обстоятельствах.
Саламандра прекратила свои беспорядочные метания и материализовалась в воротах. Столбы задымились. Невыносимое сияние, рев и пылающая трава. Выкрикивание заклинаний тушения огня было бессмысленно. Пожарник бросился к саламандре. Из ее пасти выскочил язык пламени.
Я отчетливо услышал ее дикий хохот, и тварь снова исчезла. Диктор, которому следовало бы успокоить зрителей, истошно закричал, когда огонь вспыхнул перед его будкой. В мгновение ока пять тысяч людей, царапаясь и кусаясь, топча друг друга, кинулись к выходу. Началась давка. Люди были охвачены слепым стремлением вырваться отсюда.
Прыгая по скамейкам и головам, я скатился на поле. Эта бушующая на ярусах давка означала смерть.
— Джинни! Сюда, Джинни, здесь безопасно!
Она не могла расслышать меня в этом грохоте, но сама догадалась. За руку она тащила обезумевшего от ужаса Аберкромби. Мы взглянули в лицо друг другу. Вокруг — огонь и разрушение. Джинни вытащила из сумочки свой жезл.
Из своей раздевалки опрометью вылетели кипящие «Грифоны». Кипящие в прямом смысле этого слова. Саламандра, материализовавшись, игриво обернулась вокруг водопроводной трубы.
Загудели сирены, и, освещенные луной, над нами засновали полицейские метлы.
Полиция пыталась обуздать панику. Одну метлу тут же подожгла саламандра. Наездник снизился, соскочил. Пылающий транспорт с грохотом рухнул в траву.
— Боже! — закричал Аберкромби. — Саламандра вырвалась на свободу!
— Да что вы говорите? — фыркнул я. — Джинни, ты же ведьма! Ты можешь что-нибудь сделать?
— Я могла бы погасить эту скотину. Но для этого нужно, чтобы она была рядом, пока я читаю заклинание, — сказала она. Распущенные рыжие волосы обрамляли бледное, с высокими скулами лицо и в беспорядке падали на плечи. — Это наш единственный шанс уничтожить породившие ее чары… И она знает это!
Смятение захлестнуло меня. Но тут я вспомнил о нашем приятеле Макилрайте, бросился к нему и схватил его за шиворот.
— Совсем свихнулся? — заорал я.
Он, задыхаясь, разинул рот:
— Я ничего не делал!..
Я тряс его так, что зубы лязгали:
— Не болтай попусту! Я все видел!
Он рухнул на землю.
— Это была всего лишь шутка, — простонал он. — Я не знал!
«Что ж, — подумал я мрачно, — вот тебе, без сомнения, вся правда. Ведь вот в чем беда с Искусством, беда с любой неразумной силой природы, которой овладел человек — будь то огонь или динамит, атомная энергия или магия. Любой остолоп, нахватавшись знаний, пытается что-нибудь сделать. Начать-то он может… Сегодня остолопов ужасно потянуло на колдовство. Но не всегда его последствия удается легко прекратить».
Как и в любом другом учебном заведении, в «Трисмегисте» постоянную проблему представляли студенческие шалости. Обычно они были безобидными. Например, надеть шапку-невидимку и пробраться в женскую спальню. Или выставить в окнах украденные у девушек принадлежности нижнего белья. Иногда шутки бывали, пожалуй, и забавными. Например, как-то раз оживили статую прежнего президента (это был достойный и заслуженный человек), и она промаршировала по городу, распевая непристойные песни. Часто шутки были довольно меткими. Как, например, когда декана Уорсби превратили в камень, и дня три никто этого даже не замечал.
Но сегодняшнее происшествие уже ни в какие рамки не лезло. Саламандра могла сжечь весь город.
Я обернулся к пожарнику. Тот весь изнервничался, напрасно пытаясь остановить какое-нибудь полицейское помело. Вокруг прыгали тусклые огни, полицейские не замечали его.
— Что вы полагаете предпринять? — спросил я его.
— Необходимо послать служебный рапорт, — отрывисто сказал он. — И считаю, нам понадобится Дух Войны.
— У меня есть опыт работы с гидрами, — предложила свои услуги Вирджиния, — так что я могу оказаться вам полезной.
— Я тоже, — сказал я медленно.
Аберкромби сердито уставился на меня:
— Вы-то что можете сделать?
— Я оборотень! — рявкнул я. — Когда я волк, огонь мне не страшен. Полезная штука, не правда ли?
— Прекрасно, Стив! — Джинни улыбнулась. Старая, такая знакомая нам обоим улыбка.
Недолго думая, я сгреб ее, привлек к себе и поцеловал.
Нельзя сказать, что оплеуха была недостаточно энергичной. Апперкот, и я оказался прямо на земле.
— Нельзя! — коротко сообщила Джинни. — Это, черт бы их побрал, проклятые чары.
Я видел, что в глазах ее металась боль. Как зверь в клетке. Но ее разум вынужден был повиноваться придуманным Мальзусом правилам.
— Это… э-э… здесь не место для женщин, — забормотал Аберкромби. — Для такой очаровательной женщины, как ты… Разреши, я провожу тебя домой, дорогая.
— Я должна это сделать, — сказала она нетерпеливо. — Что, черт возьми, творится с этими легавыми? Нам нужно убираться отсюда!
— Тогда я тоже иду с вами, — заявил Аберкромби. — Я немножко знаком с проклятиями и с благословениями. Хотя боюсь, что сегодня мои знания не бог весть что. Во всяком случае, департамент Сокровищ поглядывает на мои сокровища без одобрения.
Даже в это мгновение, когда ад разверзся на земле, оглушенному буйствующими раскатами грома, мне было радостно видеть, что Джинни не обратила ни малейшего внимания на его пресловутое остроумие. Она отрешенно нахмурилась. Неподалеку скорчилась Королева городка, завернутая в чей-то плащ. Джинни, усмехнувшись, махнула рукой. Королева сбросила плащ и помчалась к нам.
Через минуту приземлились три полицейские метлы. Пожарный что-то им прокричал, и вся наша группа тут же поднялась по спирали и влетела в путаницу улиц.
Взлет был быстрым, но за короткое время я увидел три охваченных пламенем дома.
Саламандра разгулялась…
ГЛАВА 10
Изможденная и вымазанная сажей, с отчаявшимися лицами, вся наша компания оказалась в управлении полиции округа. Здесь уже находились шефы полиции и пожарные. Возле коммутатора бесился какой-то офицер. Джинни, завернув по дороге к себе, захватила свою метлу. Теперь у нее на плече ехал Свартальф, под мышкой — том «Руководства по алхимии и метафизике». Аберкромби стращал и без того перепуганного Макилрайта. Под конец я сказал Аберкромби, чтобы он это прекратил.
— Мой долг… — завелся он. — Я, как видите, исполняя обязанности воспитателя…
Нет, наверно, детекторы магии в университете необходимы. Чтобы студенты не обращали воду в самогон и не вызывали к себе в комнаты нимф. Опять же, каждый год кто-нибудь да попытается протащить на экзамен свое животное-помощника, чтобы тот подсказывал ответы из-под пиджака. И все-таки не люблю я профессиональных стукачей.