На самом деле, мы намеренно преувеличили опасность. Мы пытались свести на нет, или, по крайней мере, уменьшить вред, который будет причинен захватчикам. Ничего страшного в контейнерах не было. Может быть, присутствовал слабенький токсин в такой концентрации, что и говорить об этом не стоило. Хотя… нормальное человеческое обоняние сочло бы ее достаточной, чтобы забить тревогу.
Просто безобидная смесь таких веществ, как бутил-меркаптан, трупные запахи и ароматы гниения… М-да, у всей этой органики великолепная проникающая способность. И если хоть несколько капель попадет на кожу человека, вонь не исчезнет в течение недели, а то и двух.
Донесся первый истошный визг. Настала минута моего торжества. Затем нахлынула волна зловония. Я забыл одеть противогаз, забыл, что даже когда я человек, мой нос все же достаточно чувствителен. Одно слабое дуновение — и я задохнулся. Меня вырвало, содержимое моего желудка разлетелось по всей крыше. Запах, в котором смешалась вонь скунса, прогорклого масла, сгнившей спаржи… Это было гниение, гибель, это были колеса Колесницы Джагернаута, вымазанные лимбургским сыром… это не поддается описанию. Я едва смог натянуть на себя маску.
— Бедный Стив. — Рядом стояла Джинни.
— Они убрались? — прошипел я.
— Да… Вместе с полицией. А с ними, похоже, и половина квартала.
Я вздохнул с облегчением. Была в нашем плане слабая точка: оппозиционеры могли не разбежаться, а возжелав наших жизней, вломиться в уже незащищенные двери. Узнав на собственном опыте, что мы им устроили, я теперь не думал, что такое возможно. Свою задачу работники лаборатории выполнили лучше, чем сами надеялись.
Вряд ли нужно ожидать, что они захотят вернуться. Если тебя арестовали, или ты сложил голову в борьбе за общее дело — ты герой, и твой пример вдохновляет всех прочих. Но если ты просто-напросто воняешь так, что не можешь поговорить с лучшим другом (потому что последний не может приблизиться к тебе на расстояние слышимости), то, видимо, твоя борьба за правое дело закончилась неудачей…
Я схватил Джинни, прижал к себе и принялся целовать. Черт, снова забыл о противогазе! Она распутала хоботы масок.
— Мне лучше идти. Пока эта гадость не разошлась по всему городу, надо уничтожить ее, — сказала Джинни. — Выключи свою машину и заэкранируй ее.
— A-а… да, — мне пришлось согласиться. — Мы планировали, что завод возобновит работу уже утром…
Обнаруживалось то одно, то другое, и еще пару часов мы были заняты. Когда закончили, Барни раздобыл несколько бутылок, и до самого рассвета мы отмечали победу. Небо в восточной стороне вспыхнуло розовым заревом, и лишь тогда мы с Джинни, шатаясь и икая, взобрались на нашу метлу.
— Домой, Джеймс.
Нас обвевал прохладный воздух, высоко над головой разворачивался купол небес.
— Знаешь что? — сказал я через плечо. — Я люблю тебя.
— Мур-р… — Она дотянулась, потерлась щекой о мое плечо. Ее руки скользнули по моему телу.
— Бесстыжая девка, — констатировал я.
— Предпочитаешь что-нибудь в другом роде?
— Ну, нет. Но могла бы и подождать немного. Я тут с тобой чувствую себя все более развратным с каждой минутой и не имею никакой возможности удовлетворить похоть…
— О, возможность есть, — пробормотала она мечтательно. — Даже на помеле. Забыл?
— Не забыл. Но, черт побери, здесь, как и на других воздушных линиях, вот-вот все будет запружено. Зачем в поисках уединения лететь несколько миль, когда у нас рядом есть великолепная спальня?
— Верно, твоя идея мне нравится. Всего пятнадцать минут — и нам обеспечено уединение в собственном доме… Прибавь пару, Джеймс.
Метла резко ускорила полет.
Меня переполняло счастье, и моим счастьем была Джинни.
Она первая почувствовала признаки сверхъестественного. Я понял лишь, что ее щека оторвалась от моей спины, руки отпустили мою талию, а ногти сквозь рубашку вонзились в тело.
— Какого Молоха!
— Тс-с! — выдохнула она.
Полет. Молчание. Легкий, но неприятный холодный ветер рассвета. Наконец она заговорила. Голос ее звучал напряженно, он был каким-то ослабевшим, растерянным:
— Уже некоторое время я чувствую что-то неладное. Возбуждение и все такое… я только сейчас это осознала.
У меня все дрогнуло внутри, как будто я готовился к превращению в волка. Магия и сверхчувства стали ощупывать пространство. Повседневная магия плюс кое-что полученное в армии, плюс чуточку более чем солидная инженерная подготовка. Но у человеко-волков есть еще и прирожденные инстинкты и знания.