Руки ее задрожали от одной мысли, что она останется наедине с этим мужчиной и…
О том, что может случиться дальше, она старалась не думать, миска с черешней сразу же становилась такой тяжелой, что приходилось удерживать ее уже двумя руками.
«А, ладно! — решила Ольга. — Что будет, то и будет! Зачем загадывать?»
И она вернулась к беседке, уже влюбленная по уши.
— О-о! — заметила она, глядя, как Павел Тарасович и Оболенцев допивают последние капли из кружек. — Пьянка в самом разгаре. А потом на сердце будете жаловаться? — улыбнулась она.
— А что на сердце жаловаться, — улыбнулся в ответ ей Оболенцев, — если «ему не хочется покоя»?..
— Это говорите вы или выпитое вами вино? — ехидно спросила Ольга.
— Это говорит мое сердце! — искренно ответил Оболенцев.
И его искренность понравилась Ольге.
— Что ж! — удовлетворенно заметила она. — Будем считать, что вино осталось в желудке и кровь доставила его в сердце лишь в незначительном количестве.
— Сразу видно — доктор! — одобрил Скорина. — Так мудрено, что я ничего и не понял. Стар стал, соображаю уже туго! — пожаловался он печально.
— Еще одну бутыль разопьете с гостем, совсем перестанете соображать! — укорила деда Ольга. — Вам уже нужно довольствоваться качеством, а не количеством. Ясно?
— Ясно, Оленька! Я же не каждый день! Гость редкий, из самой Москвы! Зашел, уважил! И человек какой! Ну, я и увлекся…
— Ладно уж! — сменила гнев на милость Ольга. — Раскаяние — первый шаг к исправлению…
Выпитое вино начало сказываться, и Оболенцев зашептал что-то на ухо деду.
Но выпитое вино начало сказываться не только на Оболенцеве, поэтому и дед перестал понимать сказанное шепотом.
— Не понял! — взглянул он пьяными глазами на Оболенцева. — Ты громчее!
Ольга расхохоталась, поняв его затруднения.
— Если вам туалет нужен, то, извините, все удобства за углом! Вон по той тропинке идите, не промахнетесь!
Оболенцев виновато улыбнулся и пошел по тропинке, Павел Тарасович закричал ему вслед:
— Погодь! Компанию составлю!
Скорина поднялся и поплелся вслед за гостем. Тот остановился, дожидаясь его. Ольга с улыбкой смотрела им вслед, хоть ей и было немного неловко.
— Знаешь, почему Майер хоть и жулик, но хороший человек? — неожиданно спросил у Оболенцева Скорина, едва поравнявшись с ним.
— Довольствовался… — начал было вспоминать прошедший разговор Оболенцев.
— Не только! — прервал его старик. — Майер никогда не хватал за глотку подчиненных. Нужно, например, дать приезжей комиссии, он вызовет всех и прямо так и скажет: «Кто сколько сможет!»
— С миру по нитке, голому — рубаха! — заметил Оболенцев, идя рядом с дедом.
— Это же копейки по сравнению с тем, что делается сейчас! — пьяно заворчал Скорина. — Одно дело пользоваться несовершенством правил торговли, другое — грабить все и вся.
Павел Тарасович долго еще высказывал Оболенцеву свои взгляды на новую администрацию, даже тогда, когда гость обживал уютный кирпичный домик, что служил деду не только туалетом, но и подсобкой, где можно было хранить садовый инвентарь.
И когда сам дед поменялся с ним местами, все равно его голос не умолкал.
«Соскучился старик по разговорам задушевным, — подумал Оболенцев, — вот и не может остановиться. Но все по делу говорит, это — не словесный понос, которым отличаются наши горе-руководители».
Ольга встретила их замечанием строгой воспитательницы:
— Руки, надеюсь, вымыли?
— Так точно, доктор! — вытянул руки по швам Скорина.
Но тут же покачнулся, и Оболенцев был вынужден подхватить его под руку, иначе старик грохнулся бы на землю.
— Ну-у! — протянула обеспокоенно Ольга. — Кажется, Павлу Тарасовичу пора в постельку! Кирилл, помогите мне отвести его в дом.
Скорина безмолвно дал увести себя и даже согласился лечь на диван. Когда он услышал, как Ольга стала прощаться с Оболенцевым, объясняя, что ей, пожалуй, надо уже уходить, чтобы домой попасть засветло, старик неожиданно решительно поднялся с дивана и заявил:
— Я пойду тебя провожать!
— Еще чего! — возмутилась Ольга. — А кто вас потом доведет до дома? Не иначе, мне придется, а потом вы опять пойдете меня провожать, и так до бесконечности.
— Павел Тарасович! — успокоил старика Оболенцев. — Я провожу доктора до самого дома. Она будет в полной безопасности.