Россия — непобедимый противник. Душить ее нужно экономикой, санкциями. Обходить на хитрых поворотах за столами переговоров. Действовать руками союзников. Силовые же акции приводят к обратному результату. Как только Украина одерживает победы на фронте, Путин тут же вводит войска, устраивая то Иловайск, то Дебальцево. На каждую диверсионную операцию они отвечают ответным ударом. Не секрет ведь, что хваленую группу Городецкого после триумфального похищения экс-президента прямо в Киеве российские спецназовцы расстреляли как бешеных собак. Всю или почти всю. Они, конечно, быстро, за какие-то недели восстановились и в ответ уничтожили целого генерала ФСБ, но так продолжаться не может до бесконечности!
Война, как тайная, так и открытая, показала свою бессмысленность. Но если Городецкий выиграет этот ход и ликвидация будет успешной, его уже не остановить. А если он получит должность и доступ к информации на местах, отставка Мовсесяна будет вопросом времени.
Опрокинув еще пятьдесят, Мовсесян зажевал коньяк шоколадом и крепко задумался. Решение, которое следовало принять, было, с какой стороны ни глянь, очень неоднозначным. И предельно опасным. Но риск оправдывался достигаемым результатом.
Он открыл Телеграм, нашел там контакт "Слава Десантура", дал голосовой вызов.
— Я слухаю, Владислав Борисыч! — ответил пропитый голос.
— Вячеслав, ты на месте?
— Та да! День жеш Победы! С вечера отмечаем. Приезжайте, баня, водка, девчата. Афганцы традиции соблюдают!
— Баню и девок оставь себе. Водку тоже. С двадцать третьего февраля не просыхаешь. Ты мне нужен по делу. Через полчаса на обычном месте.
Мовсесян отключился, не дождавшись ответа. Вячеслав Рыбин, сержант ВДВ, возглавлял одну из влиятельных ветеранских организаций, которая имела обширные связи по всей территории бывшего СССР.
Глава 14
Сорокасемилетний генерал-лейтенант Алексей Субботин, командующий Первым армейским корпусом ДНР, сидел в антикварном кресле и смотрел телевизор. Этаж в здании Министерства обороны был полностью отведен под его личные апартаменты, которые он, вместе с закрепленным позывным "Хмурый" получил в июне прошлого года, вступив в должность.
В конце августа четырнадцатого штаб Центра территориальных войск Южного Округа, который командовал контингентом вторжения, располагался на территории ДНР, недалеко от села Осыково. Но после того, как обиженный местными "добровльцами" старик-ветеран передал координаты КП сыну, украинскому капитану, и командный пункт накрыли "Смерчами", на территории двух анклавов оставили лишь командующих армейскими корпусами с небольшими группами управления. Именно они непосредственно руководили всеми боевыми подразделениями, как находящимися на линии соприкосновения, так и ожидающими своего часа в резерве.
На параде генерал не присутствовал, здесь его вообще мало кто знал в лицо. Трансляцией, в принципе, остался доволен. Офицеры из Таманской дивизии неплохо поднатаскали коробки на строевую. Колонна боевой техники не дотягивает, конечно, даже на уровень заштатной сибирской армии, в которой он до перевода в Донецк занимал должность начальника штаба — бедненько, но аккуратно и патриотично, как, впрочем, и все в молодой республике.
Парни из его управления, конечно же, выделялись среди местных аборигенов. Шагали подчеркнуто вальяжно, изображая из себя какой-то натовский спецназ. Нужно будет сказать начальнику штаба, чтобы образумил понтярщиков. В таких вопросах мелочей не бывает. Как учил незабвенный Крестный отец — "Никогда, Сантино, не позволяй никому, кроме членов твоей семьи, знать, о чем ты думаешь. Пусть они никогда не знают, что у тебя под ногтями"…
Но есть вещи и пострашнее, чем продемонстрировать свои истинные намерения и внутренние противоречия. В глазах врага можно выглядеть каким угодно, только не смешным. Потому что смех — это уязвимость. Противника, который вызывает улыбку, победить легче и проще, об этом свидетельствует весь исторический опыт военной пропаганды.
А вот с этим у организаторов парада было все очень плохо.
Ветераны в белых мятых кепочках, рассаженные на раскладных стульях в первом ряду, выглядели как персонажи советских комедий. Конфуз с собакой и вовсе выходил за рамки приличий. Именно такие вот мелочи и отличают балаган от серьезной организации, а на экране был именно балаган.
Демонстрация трудящихся оказалась немноголюдной. Даже с учетом того, что праздничная колонна двигалась как можно медленнее, завершилась за какие-то пятьдесят минут. Теперь Субботину предстояло самое тяжкое изо всех испытаний — "торжественный обед" с местным руководством.