Сергей Зверев
Операция «Карибская рыбалка»
Глава 1
Кольский полуостров, российское Заполярье
Грязно-серые, набухшие от влаги тучи завесили небо. Их рваные в лохмотья края низко стелились над причалом, стоящими у стенки кораблями, над серыми продрогшими улочками военного городка, вызывая непреодолимое желание укрыться в единственном приличном на весь городок кафе и, заказав чего-нибудь горячительного, наблюдать за всем этим безобразием через окно. Это желание втройне усиливал пронизывающий ветер, забиравшийся во все щели, швырявший в лицо мелкий холодный дождь с примесью колючих снежинок, заставлявший даже привычных к подобным выходкам погоды северян зябко поправлять воротники одежды.
Но, несмотря на все неудобства, доставляемые стихией, на палубе стоявшего у стенки гидрографического судна кипела работа. Одетые в непромокаемые штормовки матросы выносили с корабля ящики, укладывали в стоявший рядом грузовик и спешили по скользким сходням назад. Руководил ими, отчаянно жестикулируя и раскатисто рыкая на замешкавшихся матросов, невысокий коренастый мичман.
– Егорыч! Скоро вы там? – окликнул его один из офицеров, стоявших на корме. – Домой пора уже! К женам, к детям!
– Скользко, как в бочке с мазутом, товарищ кавторанг! – бодро откликнулся мичман. – Не дай бог, эти лягушата поскользнутся, шеи ведь посворачивают!
– Ты мне, Егорыч, давай без травматизма, – нахмурился капитан второго ранга. – Из похода я вас целыми привел. Не хватало еще на разгрузке людей покалечить. – И, обращаясь к человеку богатырского сложения, стоящему рядом, добавил: – А ты, Сережа, хорошенько обдумай, что в рапорте о своем бойце писать будешь.
Сергей Павлов, старший лейтенант спецназа ВМФ, командир группы подводных пловцов, досадливо наморщил лоб.
– Ну, перенервничал парень, запсиховал. Воспитаем, командир! Или все-таки решил дать ход делу?
– А ты что предложишь? – Усталые, но цепкие глаза впились в Сергея. – А если он в следующий раз под водой такие выкрутасы творить начнет?
Беседу прервал звук ревуна, глухим эхом прокатившийся меж стоящих у стенки боевых кораблей Северного флота.
– Пошли, родимые, – командир корабля сквозь моросящий дождь пытался разглядеть неспешно выходивший на боевое дежурство атомный подводный крейсер. Старший лейтенант, погруженный в раздумья, глянул вслед уходящей в море подлодке и перевел взгляд на провожающих ее людей. Это были в основном женщины – жены, матери, сестры тех, кто сейчас стоял по местам внутри грозной черной громадины и готовился к погружению в холодные воды Баренцева моря. Несмотря на погоду, провожающие все еще стояли на берегу, не расходились. И будут стоять, пока лодка не выйдет из бухты и не скроется с глаз, – такая традиция. Ведь никто не может точно сказать, увидятся они еще раз со своими близкими или же уходящая в туманную даль лодка станет последним воспоминанием о героях-подводниках.
От грустных размышлений старшего лейтенанта Павлова, известного в определенных кругах ВМФ как Полундра, оторвал звонкий голос вестового:
– Товарищ капитан второго ранга, разрешите обратиться. Вам срочная телеграмма из штаба Северного флота.
– Вот тебе и раз... – недовольно крякнул офицер. Он не любил сюрпризов. И уже достаточно послужил на флоте, чтобы знать, что телеграммы от начальства, а тем более срочные, ничего хорошего нести не могут. А ведь он только-только собрался поставить свой корабль на плановый ремонт в сухой док и наконец-то отдохнуть с семьей по-человечески. Со скорбным выражением лица, на котором безо всяких усилий читалось, как далеко следовало пойти штабисту, приславшему эту бумажку, он взял ее из рук подрагивающего от холода матроса.
– Не жарко в шинельке-то? – глянул он на вестового, разворачивая телеграмму.
– Никак нет, товарищ кавторанг! – Стараясь бодриться, матрос улыбнулся синими от холода губами.
– Ну, беги уже отсюда, околеешь совсем!
Пробежав по бумаге глазами, командир корабля облегченно вздохнул и, спохватившись, смущенно улыбнулся Полундре:
– Ты уж прости, сокол. Приказано откомандировать тебя в Мурманск, в штаб флота.
Теперь настала очередь Сергея Павлова сурово сдвинуть брови. Больше мурманских адмиралов его пугала сцена объяснения с любимой женой. Она хоть и знает, что служба для него важнее всего, и не скажет ничего против, но на душе от этого не легче: ведь из похода вчера только вернулись. Да и чего скрывать, соскучился он по дому.
Командир участливо похлопал его по могучему плечу:
– И куда это, интересно, тебя выдергивают?
Полундра потер подбородок, представив образ своей любимой и мысленно прокрутив в голове все, чего он лишился благодаря этой треклятой телеграмме, сокрушенно вздохнул и, стиснув зубы, ответил:
– Может, рыбу ловить...
Каждый раз, входя в этот кабинет, Полундра чувствовал в нем что-то неуловимо не флотское, несмотря на Андреевский флаг на стене, на точную, до мельчайших деталей, уменьшенную копию субмарины на рабочем столе и даже на военно-морскую форму контр-адмирала, хозяина этого кабинета.
– Товарищ адмирал, старший лейтенант Павлов по вашему приказанию прибыл, – отчеканил он.
– Вижу, что прибыл, – серые, слегка прищуренные глаза контр-адмирала Сорокина спокойно и деловито рассматривали Полундру и вызывали в нем ощущение, что их обладатель знает о нем гораздо больше, чем он сам о себе. – Проходи, присаживайся.
Сергей давно привык, что адмирал никогда не требовал от него доклада о флотских буднях, он сам прекрасно владел этой информацией. Такая уж у него работа. Однако вопросы, ставящие иногда в тупик, адмирал задавать умел.
– Что нового на корабле? Как здоровье старпома? – с невинной улыбкой спросил хозяин кабинета.
– До моего отъезда сюда капитан третьего ранга Беликов на здоровье не жаловался, – Полундра пожал плечами и перевел взгляд на портрет президента на стене. О том, что у старпома стало пошаливать сердце и он старательно избегал докторов, чтобы не списали раньше времени, он и сам узнал недавно.
– Как погода? Холодно уже становится, правда? Ночь полярная скоро.
– Здесь пока еще терпимо, товарищ адмирал. Только что из Карского моря вернулись, вот там похолоднее было.
Сергей заерзал на стуле. «Прямо светская беседа за чашечкой кофе получается. Не за этим же я сюда примчался сломя голову! Ну, давай уже, адмирал, колись, для чего я на этот раз понадобился», – подумал он. Но Сорокин не заставил его долго терзаться в догадках.
– Есть решение отправить тебя в теплые страны. Туда, где солнце греет круглый год, знойные девушки на пляжах и прочие атрибуты беззаботной южной жизни, – интригующе улыбнулся он и, раскрыв сейф, начал выкладывать на стол секретные документы и карты...
Глава 2
Куба, Гавана, площадь Хосе Марти
Солнце делало свою работу. На Кубе закончился сезон дождей, и теперь светило могло вволю потешиться, превращая площадь в подобие гигантской нагретой сковородки. Однако привычные к подобным вещам кубинцы мало обращали на это внимание – шел традиционный для Гаваны митинг с участием самого Фиделя Кастро Рус. Вся громадная площадь, названная в честь национального кубинского героя Марти Хосе Хулиана, основателя революционной кубинской партии, трагически погибшего в бою, была заполнена народом до отказа. Пройти через колышущееся разноцветное море людей было невозможно.
В расплавленном полуденном воздухе колыхался тысячеголосый рев толпы:
– Вива команданте Фидель!
Команданте в неизменном военном одеянии, в окружении верных соратников, несмотря на свой возраст, не утратил умения управлять толпой. Над головами собравшихся на традиционный митинг людей гремел усиливаемый динамиками голос вождя кубинской революции:
– ...Свободный кубинский народ никогда не будет стоять на коленях! Нас не сможет сломить ни давление обнаглевших от безнаказанности Штатов, ни предательство бывших друзей из-за океана...