Мы прощаемся с моими родителями и их друзьями и уезжаем. Бен ждёт в машине, пока я заношу сумку в свою квартиру. Быстро запихиваю в себя кусок пиццы, оставшейся на столе с утра, хватаю свой любимый кактусовый энергетик и спускаюсь вниз.
– Скорее! – Бен включает мигалку и срывает полицейский Форд с места. – Би-33, включаемся в погоню! Следуем на указанную точку. Опишите местность! – просит Бен. – В чём дело? – только успеваю пристегнуться. – Машину твоего отца засекли с вертушек! – бросает мне. – Всем патрулям! – голос дежурного по рации. – Переключаю на пилота! – Угол Голдберг и Теннеси! Автомобиль покидает застройки, впереди пустырь. Движение в сторону фабрик! – объясняет пилот полицейского вертолёта. – Догоним урода! – киваю. – Всем патрулям! Пилот потерял автомобиль из виду! Возможно заброшенная стройка на окраине района, – диспетчер. – Эл-28! Попали в аварию, скорая не требуется, выходим из погони! – голос Санчеса. – О, Господи! – закрываю лицо ладонями. – Эй! Эй! Они живы! Слышишь? Всё в порядке, – успокаивает меня Бен. Я киваю. – Только держись крепче! – Бен! Следы! Смотри! – хлопаю его по плечу. Он тормозит. Мы выходим из машины. – Точно! Мишлен, как и говорил твой отец! – кивает мне. – Би-33, ведем пеший патруль на стройке по Теннеси стрит. Заметили свежие следы шин, – быстро сообщаю по рации. Сквозь полуразрушенную крышу проступает свет фонаря патрульного вертолёта. – Холи! Тачка! – кричит Бен, и бежит к машине моего папы. Улыбаюсь, облегчённо выдыхая. – Слава Всевышнему! – крещусь. – Ну как она? – Крутая! – оценивает Бен. – Папа пять лет за ней гонялся. Хотел именно такую. Девяносто второго года выпуска, – рассказываю. – Этот урод поцарапал капот! – ору. Бен смеётся. – Сообщай, – кивает на рацию. – Би-33! Автомобиль найден, отзывайте погоню. Угонщика… – не успеваю договорить. – Холи! Оружие! – крик Бена сбивающего меня с ног, два ультрамариновых глаза чёрного парня, и пара оглушительных выстрелов. Я погружаюсь в сон…
====== Часть 9. Только живи ======
– Теннеси стрит, заброшенная стройка! Офицер ранен! Парамедиков, скорее! И детективов! – чей-то голос. Я слышу его будто через стену. В секунду становится светло, и так легко дышать. Открываю глаза. Я лежу на прохладной бетонной плите. Свет фонаря патрульного вертолёта слепит меня. Я часто моргаю. Надо мной нависает одна из девушек-офицеров нашего участка. – Холи, ты как? – она обеспокоена. – Нормально, – киваю. – Я не поняла, что произошло, – качаю головой. – Ты ранена? – у Мелины высокий голос. Похожий на визг. – Нет! – качаю головой. Она подаёт мне руку, и я хватаюсь за неё ладонью. Не сразу понимаю, что на моих руках не тень, а тёмная, липкая кровь. И на форме тоже кровь. Снимаю рубашку, бросаю жилет на сиденье нашей машины. Майка осталась по-прежнему белой, ни капли крови. Я точно не ранена. – Ты как? Видела кто стрелял? – старший офицер Чарли Брик. – Я нормально, – киваю. В ухе звенит, будто кто-то ещё раз выстрелил. – Нужно спросить у Бена. Он заметил угонщика. Предупредил меня, оттолкнул. А потом просто выстрелы оглушили, – тру лоб. – Спроси у МакКензи, – выдыхаю. – Холи, ты ничего не помнишь? – сводит он брови. – Помню, что парень был чернокожим. А ещё глаза. Голубые! Ну, прямо ультрамарин! – кусаю губу. – Холи, Бен! Он закрыл тебя собой. Это его кровь. Когда мы приехали, он лежал на тебе, закрыл тебя! – рассказывает Чарли. Я громко стону, будто меня под дых ударили. – Бен! – шепчу. – Как он? Он в порядке? Он жив? – лицо мокрое от слёз. – Был жив, когда его увозили парамедики. – Был жив? – раскрываю глаза. – Я поеду к нему! Мне нужно к нему! – оббегаю машину. – Стой! – меня за руку хватает Лиам. А он какого чёрта здесь делает? – Тебе нужно дать показания. В участке, пойдём! – тащит в свою машину. Точно! Он же из внутренних. – Но Бен! Там же Бен! Он в больнице! – утираю слёзы. – Ты сдашь оружие, тебя осмотрят медики, дашь показания и можешь бежать к своему Бену! – фыркает Лиам.
Бен! Бен! Бен! Пожалуйста, просто живи. Выживи! Я сойду с ума без своего напарника.
Я не сдаю оружие, у меня его практически отбирают. Кажется, думают, что я буду мстить за Бена и перестреляю всех чёрных, включая шерифа.
Детективы задают совершенно идиотские вопросы. Собиралась ли я кого-нибудь убивать? Хотела ли я отомстить за угон машины моего отца? Не ссорились ли мы с Беном и не хотелось ли мне его убить? Я озвучиваю свои мысли, объединяя их одним словом – идиотизм. Элиза, напарница Лиама говорит, что они были обязаны спросить меня об этом. Меня освобождают от работы на неопределённый срок, минимум на неделю. Будет вестись расследование, будут искать угонщика. Я даже не трачу время на душ, и, нарушая скоростной режим, несусь в клинику в Калвер Сити.
На втором этаже меня уже встречают наши. Шеф с женой, детектив Дон Дарк, Декс, Санчес и Дейзи.
– Птичка! – гладит меня по голове Декс, я бросаюсь ему на шею. Плачу. – Перестань! – шепчет. Отстраняюсь. На его лбу шрам. – Как ты? – провожу ладонью по его лицу. – Украшение, – отмахивается. – Как Бен? – нервничаю. – Без сознания, под наркозом. Из него вытащили две пули, – рассказывает Санчес. – Но ему нужна операция. – Почему операцию не могут сделать сейчас? – кусаю губу. – В животе отёк, нужно подождать, – передаёт слова доктора. – В живот? Ему попали в живот? – тру лицо ладонями. – Мне нужно побыть с ним. Пару минут. – Сейчас его привезут в палату. Холи, но он всё равно не поговорит с тобой, – Дейзи прижимает меня к себе. – Ну и пусть. Он спас мне жизнь. Накрыл меня собой, – снова плачу. Спустя час нам разрешают войти. Бен балансирует между сном и явью. Не разговаривает, лишь смотрит на нас замутнёнными глазами, сквозь полуопущенные веки. Все болтают, пытаясь развеселить Бена. Я прячусь за большой спиной Декса. – Что вы тут кричите? Вы мешаете пациентам! – входит медсестра. – Мы пытаемся развеселить нашего друга, – объясняет Джон. – Он спит! Он не проснётся до самого обеда, – хмыкает медсестра. – У него глаза приоткрыты, – указывает Дейзи на лицо Бена. – Это мышечные сокращения. В него же стреляли! Это нервное! Выходите, пусть он отдохнёт, – выдыхает она. – Я побуду с ним пару минут. Всего пару, – киваю. Все выходят. Я пытаюсь пододвинуть кресло к больничной кровати, но оно просто не подъёмное. Опускаюсь на колени, обхватываю своими ладонями его правую ладонь, упираюсь в неё лбом. – Господи, умоляю, убереги его. Спаси! Бен спас меня! Он заслуживает жить. Он герой! Мой герой! – плачу. – Выздоравливай, пожалуйста! Я обязательно приду завтра, обязательно! – быстро целую его пальцы, прикасаюсь губами ко лбу и выхожу. Слёзы неустанно текут по щекам. Я не могу вести машину, Дейзи садится за руль моей Хонды. Следом за нами едут Санчес и Декстер.
Я долго стою под душем, плачу в голос. Я боюсь, что он не выживет. Или боюсь, что он не вернётся на работу, и больше не будет моим напарником, и я буду видеть его редко или не буду видеть вообще! Я не смогу без него!
– Детка, – в ванную входит Дейзи. – Ммм? – трясу головой. – Пойдём, ты уже очень долго купаешься! – осторожно произносит. – Да, я выхожу, – киваю. Она протягивает мне полотенце, я оборачиваюсь им, сажусь на край ванны. Она заворачивает мои волосы другим полотенцем. – Успокойся. Всё прошло, родная! Всё закончилось. Он больше не причинит тебе вреда, не выстрелит, – успокаивает меня. Я поднимаю на неё голову, смотрю в глаза. – Мне наплевать на себя, Дейзи! Я боюсь за него. Меня ничего не интересует. Мне даже наплевать найдут этого нигера или нет! Я только хочу, чтобы Бен был здоров. – Он нравится тебе? – она берёт меня за руку. – Очень, – киваю. – Нравится так сильно, что мне страшно! – снова плачу. – Моя детка влюбилась! – она тянет меня вверх, ставя на ноги, обнимает. – С ним всё будет хорошо, – она провожает меня в комнату. – Мы ждём тебя в кухне. – Я не хочу есть, – качаю головой. – Я не спрашивала, хочешь ли ты! Я сказала, что мы ждём! – строго бормочет. Я натягиваю на себя длинную майку, растянутые леггинсы, выхожу к ребятам. Сажусь на свой стул, быстро выпиваю предложенную мне бутылку Миллера. Съедаю небольшой тако. Выпиваю ещё бутылку. Пытаюсь слушать болтовню ребят. Только бы отвлечься от грустных мыслей.
Длинная ночь. Слишком длинная. Всё началось с Шивон, продолжилось у моих родителей, а закончилось покушением на Бена. Я не хочу больше таких длинных ночей.
За окном вовсю занимается рассвет. Розовый, красивый. Санчес и Дейзи укладываются на мой большой диван в гостиной, а Декс заворачивает меня в моё норковое одеяло. Напевает свою пошлятину, которую переделывал всю юность из милых детских песенок. Я засыпаю.
====== Часть 10. Джастис ======
В обед Бену делают операцию. Сшивают повреждённые органы, вены. Я долго читаю его историю болезни. Хирургу пришлось отрезать ему кусок печени. Я не знаю, как отблагодарить Бена. Я обязана моему спасителю.
Сорок минут я просто сижу рядом с ним, сжимая его большую горячую ладонь. Я боюсь за него. Хоть, доктор и сказал, что его жизни больше ничего не угрожает, но это меня всё равно не успокаивает. Я боюсь за Бена. Это похоже на невроз. Внутри все органы трясутся. Я готова откусить нижнюю губу. Слишком нервничаю.
– Поправляйся, пожалуйста! Молю! Бен! Я прошу тебя! – шепчу, утирая слёзы. – Эй! – медсестра хлопает меня по плечу. – Выпей кофе, я пока измеряю его показатели. – У него, похоже, температура очень высокая, – шмыгаю носом. – Ладонь огненная. – Ты посильнее сжимай её, – улыбается она. – Организм потрясён. Пули, операции. Ты хочешь, чтобы он сразу же побежал марафон? Иди, возвращайся минут через двадцать, – выгоняет. – Я скоро вернусь, – целую спящего Бена в лоб. – Ты только поправляйся. – Вы давно вместе? – улыбается медсестра. – Мы не вместе, – качаю головой. – Он мой напарник. Он спас мне жизнь, – губы трясутся, я выхожу. В кафетерии пью холодный белый чай. Мне лучше выпить успокоительного. Точно. Мой дорогой Бен. Лежишь там. Такой беззащитный. Без всего своего высокомерия, строгости, авторитарности. Сейчас, ты тот, кого отчаянно хочется пожалеть, прижать к груди и сказать, что я никому не позволю снова причинить тебе боль…