Глава пятнадцатая. Старые друзья
Об этом и приехал поговорить Стоккер со своим старым другом…
— Как поживает Чарльз? — Стоккер знал, что это болезненный вопрос для друга, но тема, на которую он хотел поговорить, требовала выяснить все до конца.
— Я знаю, чем вызван твой вопрос. Можешь не переживать «твоя кандидатура» вне конкуренции. Мой сын презирает меня и это положение вещей меня устраивает. Целее будет. Пусть занимается спасением планеты собирая мусор и высаживая деревья, это однозначно, принесет свои результаты. Наши же игры — построены на лжи и, рано или поздно, это вылезет боком. Надеюсь, пострадаем только мы, нас с тобой повесят или четвертуют, — он грустно рассмеялся, — и при том, я не уверен, что это сделают наши враги.
— Я живу в аду, поэтому даже столь ужасная смерть будет для меня благом, лишь бы нам удалось запустить эту волну, а дальше природа сама сделает свое дело.
— Тебе нисколько не жаль этого мальчика, ведь его четвертуют вместе с нами?
— Никому не желаю такой участи, и все же, отдаю на заклание двоих…
— Двоих?! Ты писал мне только про Алекса.
— Помнишь ту девушку-ученого, Элен? Прекрасное юное создание…
— Нет, зачем ты хочешь испортить ей жизнь. Она же замечательный ученый, она итак сделала для этого несчастного мира столько, что ей при жизни можно поставить памятник. А ты хочешь сделать из настоящего ангела, монстра, которого будет ненавидеть добрая часть человечества. Зачем?
— Они любят друг друга и оба сами догадались, что за игру мы ведем, все, что для них было не понятно, я объясню. И они примут решение, хотят ли они продолжать и, понимают ли все последствия своего решения, — Стоккер тяжело вздохнул, встал и подошел к окну. — Ведь ты тоже имел семью, и даже родил сына. Может вместе им будет не так одиноко, как мне.
— Ты забываешь, что я потомственный лорд, а моя жена дальняя родственница короля Великобритании. Нас ненавидят по факту рождения. А этих ребят сделаешь монстрами ты. Беатрис разделяла мои взгляды и тоже хотела сделать мир лучше, но она бы не одобрила, то как все воплощается в жизнь. Обман всегда выходит наружу. Он очень липкий и к нему прилипает все. Моего сына воспитала Беатрис, и он стал отличным борцом за лучший мир. Чарльз делает это открыто. На его руках не будет крови и он будет хорошо спать.
— Ну ты же лучше меня знаешь, кто курирует всю эту «экологическую повестку» и на что она направлена. Исполнители конечно же могут быть идейными и искренними борцами с человеческим влиянием на природу, но, чтобы их не использовали в слепую, им нужно дать знания: они должны быть дружны с биологией, физикой и географией. Иначе, они обречены выполнять заказ по устранению того или иного конкурента и продвигать нужные власти политические решения.
Зашел дворецкий и сообщил, что обед накрыт в маленькой гостиной, как приказал хозяин. Друзья направились в соседнюю комнату. Запахи еды напомнили Стоккеру, что ел он в последний раз, часов десять назад. Они расселись за шикарный дубовый стол, сервировка была отменной, да и повар у Тотсов был лучший во все Англии.
— Бен, мы просто стареем и нам придётся отвечать там за все наши земные дела. А у меня уж точно руки по локоть в крови. Да, я сам даже пистолет зарядить не смогу, но из-за моих распоряжений много народу лишилось жизни. Они все были люди низшей пробы, но убийство остается убийством. И из одного ада, я прямиком окажусь в другом. Но я очень надеюсь на то, что этим молодым людям удастся избегать моих ошибок и не нужно будет идти по головам. Система создана, люди работают, первое поколение уже закончило школу, Купол достраивается, еще пять лет и процесс станет необратим. И тогда все тайные организации смогут проявится и вести за собой людей, новых людей в новое «разумное общество» — mindcommunity. Теория распространена, есть экономисты, юристы, финансисты, которые знают, как ее внедрить в жизнь. С армией тоже работают наши ребята. Глядишь, что-то да получится. Ты же сам делал расчеты, это единственный шанс, иначе нам не видать даже места на кладбище. Весь мир сгорит в ядерном огне. Стоит попытаться все исправить…И победить. — последние слова Стоккер сказал тихо, но очень уверенно.