К четырем часам в лаунж-зоне шла оживленная дискуссия по возможности доставки Атланта на орбиту уже имеющимся оборудованием: или же придётся модернизировать имеющиеся космические аппараты, либо же строить что-то совершенно новое с нуля. В воздухе витал бодрящий запах кофе, спор был продуктивный. Общими усилиями спорщики нашли единственно правильное и оптимальное решение для данной проблемы и на следующем заседании совета, которое должно будет состояться через десять дней при сдаче готового спутника, Алекс уже знал, как будет обосновывать новый проект и новое финансирование.
В момент консенсуса появился Ден:
— Привет, всем! Обсуждаете первую межгалактическую войну? Придумали уже штурмовик-истребитель для нападения на армию Империи? Или, как всегда, скопируем с уже имеющихся у Джорджа Лукаса? — Ден смеялся, он явно был в хорошем расположении духа.
— Не, я в войнушки не играю, я лучше пойду в дипломатическую миссию и буду разрабатывать межгалактический язык, — Лоренц всегда был пацифистом и сторонником «зеленых». — Или налажу контакт по вопросам спасения окружающей среды.
— А я вообще не понимаю, зачем эта «Операция Купол» нужна? Ведь мы можем просто договориться и сотрудничать с другими цивилизациями в сфере обмена технологий, — Саймон был торговцем по жизни и умел договориться с кем угодно.
— Ребят, вы серьезно, это же вселенский обман, какие инопланетяне? — Алекс не мог понять, шутят ли коллеги или они действительно считают новости серьезными. — Да если бы инопланетяне смогли долететь до нашей Земли, им бы не о чем было с нами разговаривать, так как их технологии были бы в десятки раз круче и оружие в сотню раз мощнее. Мы еще не смогли выйти за рамки теории Эйнштейна и преодолеть скорость света…
— Но свидетельств их пребывания на Земле столько, может они и не злые вовсе, просто нас изучают, как кроликов, — рассмеялся Лоренц.
— Алекс, завтра у тебя будет прекрасная возможность задать все вопросы самому Стоккеру. Мы с тобой командированы на конференцию от редакции издательства «Спейс ньюс». Предварительную регистрацию я уже прошел. Сейчас скину тебе ссылку на программу конференции, там есть возможность предварительно сформировать вопросы. С начальством я уже договорился, это была их идея, мне нужно было только представить им кандидатуры для командировки, я знаю, ты просто не можешь пропустить такое событие!
Конференц-зал был заполнен людьми с бейджиками, все похожи друг на друга: белый верх, черный низ; и все разные: черные, белые, китайцы, арабы, мужчины, женщины, фрики — кого здесь только не было… По периметру неимоверное количество всех возможных камер и все они устремлены на докладчика. Ден и Алекс не отличались от этой толпы: белый верх, темный низ и бейджик на рубашке. С ними был оператор «Спейс ньюс».
Прозвенел звонок, диктор попросил тишины и представил докладчика. На трибуну вышел пожилой мужчина лет семидесяти, весь седой, но с отменной, почти военной выправкой. Черный костюм сидел на нем идеально. Алексу почему-то вспомнился старый фильм, еще прошлого столетия: «Люди в черном». Он подумал, что вот сейчас этот дедушка будет с ними разговаривать, а после оденет черные очки, достанет нейролизатор и все всё забудут и будут жить как раньше, без всяких инопланетян. Смешное сравнение. Стоккер был среднего роста, редкие седые волосы аккуратно приглажены, тонкие губы сжаты и морщины показывали, что если он когда-то и улыбается, то отнюдь не часто. Примечательнее всего были глаза, чуть раскосые, монголоидные, темно-карие, почти черные, очень глубокие и, если он останавливал на ком-то взгляд, то казалось, что это удав Каа смотрит на свою жертву. Взгляд глубокий, уверенный, сканирующий все вокруг. В общем, ничего похожего на сумасшедшего маньяка-профессора или отъявленного фрика, которых надеялся увидеть Алекс, не было.
На все вопросы Стоккер отвечал уверенно, компетентно и с поражающей без эмоциональностью. Никакие обвинения, издевки и шутки не могли вывести его из себя. И если первый час конференции прошел под эгидой: «Что за дичь вы нам тут втираете?», то второй час стал настоящей трансформацией человеческого разума. Непререкаемый уверенный тон признанного во всем мире физика-практика, владение фактами и научной терминологией сделали свое дело. Позиция самых ярых сторонников теории: «Мы во вселенной одиноки», сместилась на позиции: «а почему собственно нет, может быть все, что может быть». И даже Алекс в конце второго часа подумал: «Может я недостаточно внимательно изучал все последние научные работы и открытия, может я что-то пропустил?»