— Спасибо, не могу. Я уже говорил, что кое-что придумал. Хочу заняться этим поскорее. Лягу пораньше, встану, когда выйдет луна, и поеду в пустыню на пару со спектроскопом. «И фибби на хвосте, — подумал я. — Ну и ладно!» Надеюсь, им понравится. Мало что может сравниться со скучищей, когда стоишь столбом рядом с ученым, который увлеченно возится с аппаратурой.
— А что ты там придумал?
— Э-э, касательно технических деталей. Проверка гипотезы, действительно ли на Луне живет маленький народец. Тогда должны быть признаки того, что с солнечной стороны Луны постоянно что-то прячется в тень, чтобы не попасть под прямые солнечные лучи. По законам термодинамики их температура отличается от температуры окружающей среды. И в инфракрасном свете доплеровский эффект покажет, что их собственная поляризация немного, но заметно разли…
Джинни рассмеялась.
— Не обращай внимания. Просто ты действительно стал самим собой.
— Здорово, — сказал я. — Ведь действительно нужно проверить, что могут встретить на Луне те, кто туда отправится.
Уилл не был кабинетным червем. На Лонг-Айленде он слыл заядлым яхтсменом, а в наших местах частенько уходил в поход с рюкзаком. Да и в покере мне редко когда удавалось его обыграть. Потому он сразу уловил мой намек, опустил на стол бокал с пивом и, прищурившись, поглядел мне в глаза.
— Вы решили взяться за другой проект «Селена», — тихо произнес он.
Мы рассказали ему, что нашли кое-какие многообещающие расчеты и чертежи. Расспрашивать он не стал. Плясать и прыгать от радости — тоже, но по его глазам мы видели, что мысленно он и пляшет и прыгает.
— Шанс, вы говорите? Но воплощение… — Он вздохнул. — Я-то тут ничем не смогу вам помочь.
— Сможешь, — заметила Джинни.
— Каким же образом? — быстро поинтересовался он.
— В этой связи мы со Стивом можем скоро улететь обратно на восток, — заявила она так уверенно, что я даже испугался. Под «обратно на восток» имелся в виду Средний Запад, фирма «Норны», но уточнять она не стала. — Может, на неделю, а может, и дольше. Пока не хотелось бы вникать в детали, но если мы улетим, то звонить домой нужно будет очень осторожно. Враги не дремлют, сам знаешь.
Он задымил, как паровоз.
— Ты так беспокоишься из-за Койота и остальных? По-моему, они не решатся лететь за вами следом — местные Создание такие предсказуемые!
— У Койота и… — она сделала паузу, — остальных есть помощники.
Да, пресса уже успела обжевать эту возможность на все лады, каждая новая история — кошмарнее предыдущей. Мне особенно понравилась одна, где высказывали предположение, что на Луне развита свободная любовь, потому в катастрофе с кораблем виноваты заговорщики: папа римский и ку-клукс-клан.
— Давайте соблюдать осторожность, — закончила Джинни.
— Понятно, — кивнул Уилл.
Следующая ее фраза застала меня врасплох.
— Если нам придется уехать, не мог бы ты переехать к нам и присмотреть за детьми?
Он еле успел подхватить трубку, которая вывалилась у него изо рта и едва не подожгла брюки.
— Ты шутишь?
— Ты лучше всех справишься.
«Ага, а за ним потянутся фибби, — подумал я. — Что в данном случае вовсе неплохо».
— Но я ничего не знаю о детях! — запротестовал Уилл.
— Больше, чем кажется, — настаивала Джинни. — Да ничего особенного от тебя и не требуется. Валерия уже достаточно взрослая. Бен — мальчик спокойный и воспитанный. Они сами сумеют помочь Криссе в том, что она еще не умеет… Разве что не будет отца, который сидит вечером у кроватки и рассказывает сказку на ночь. Так это несложно. А мы попросим горничную и ее мать помочь в случае чего. Что касается работы, можешь перетащить все к нам. Будешь ночевать у нас. И мы оставим все телефоны, чтобы можно было позвонить куда потребуется.
Уилл покусал губу.
— Такая ответственность, — вздохнул он.
— Мы верим в тебя, — серьезно ответила Джинни.
ГЛАВА 20
Пока мы летели домой, то договорились еще об одной вещи. Прилетев, я подошел к двери Валерии и постучал. Она открыла и насупилась.
— Нам нужно поговорить, — сказал я. — Ты должна узнать кое-что важное.
Вэл сразу же оживилась.
— Йеко, — ответила она, что бы это ни значило на молодежном арго, и мы пошли в мою мастерскую.
Джинни предположила, что отец лучше сможет договориться с дочерью — создаст мужественную атмосферу, что ли. Кожаные кресла, несколько моделей кораблей на полках, на столе — еще одна, незавершенная. Книжная полка, где вперемежку стоят Марк Твен, Джек Лондон, фантастика, груда подшивки «Аризонских полетов» и справочники по инженерии плюс кубок за соревнование по крикету. На стенах висят мои фотографии — среди членов футбольной команды колледжа и в каноэ, в северных лесах. Также на стене висят абордажная сабля, которая когда-то плавала с Декатуром, а потом побывала в более дальнем и странном путешествии, и мой пистолет — еще со времен, когда я занимался стрельбой по мишеням. Он разряжен, но легкий запах оружейного масла еще витает в воздухе…
Мы сели, причем Вэл присела на самый краешек кресла. Мое вращающееся кожаное чудище скрипнуло, когда я откинулся на спинку, скрестил руки и сцепил пальцы. С минуту мы молчали. Широко открытые голубые глаза пристально следили за мной. Впервые за много лет я пожалел, что бросил курить.