– Ого! А Конституцией это не воспрещается?
– В суде такое свидетельство не рассматривается, но... – Она развела руками.
– По крайней мере он узнает, что мы действуем в рамках закона.
– Не обязательно. Любая профессиональная ведьма или колдун могут соорудить контрзаклинание.
– А почему ты тогда не соорудила?
– Потому что он или его помощник могли установить здесь детекторы. И если я произнесу что-либо сильнее его заклятия, они это зафиксируют. Приборы не отметят, что именно я сделала, но зато его подозрения против нас перерастут в уверенность.
– А, я забыл. Лучше и не пытаться. Не хватало, чтобы нас в чем-нибудь обвинили.
– Не волнуйся. Все, чего тебе нужно избегать, это выражения ему своей признательности и уважения. Иначе он весь пойдет мурашками.
– Ну, тогда все в порядке.
– Это мне нужно быть поосторожней.
– Легкий предмет, способный отзываться на магию, реагирует на любое, даже самое слабое заклинание, так? И результат может быть обескураживающим. Хотя я надеюсь, что ты не допустишь никакой промашки.
– Спасибо, дорогой. Давай приступим.
Джинни уставила приборами поднос. Я дернулся взять его, но она опередила меня. "Ах, да, – спохватился я, – часть образа заботливой домохозяйки, который она решила поддерживать". Я сжал клыки, утихомирил кровь и двинулся за женой.
Мы вошли в кабинет. И Джинни едва не выронила поднос. Снип сидел прямо, с побелевшей физиономией и судорожно вцепившись в подлокотники кресла. Тяжело дыша, он не сводил глаз с Эдгара. Ворон взгромоздился на голову Афины и неотрывно глядел на гостя.
– Святые небеса! – воскликнула Джинни. – Что такое?
К нам повернулось бледное лицо Снипа. Когда он заговорил, его голос дрожал от негодования:
– Ваш... ваша птица залетела и... смотрит! Думаете, я должен все время быть под надзором, доктор Матучек? Как какой-то грабитель?
– Конечно, нет! – быстро ответила Джинни. – Вы не грабитель, вы сборщик налогов.
"А Эдгар думает иначе, – сообразил я. – Он знает, что этого гостя мы не звали, и принял свои меры".
– Простите нас, пожалуйста. Это ужасное недоразумение. – Джинни поставил поднос на стол и повернулась к ворону.
– Что это такое?! – напустилась она на Эдгара.
"Хорошая игра", – мысленно поздравил я жену. Если она сердится на самом деле, то говорит тихим, ледяным голосом, в котором звучит угроза и опасность. Потом я припомнил об особенностях одежды Снипа и подумал, отреагирует ли она на этот спектакль.
Ну, Джинни и вправду ведь могла обидеться на пернатого помощника. Он испортил все впечатление, которое она так старательно воссоздавала. Джинни снизила голос.
– Ты немедленно извинишься перед мистером Снипом.
– Никогда! – каркнул ворон, подражая знаменитому "Ворону" (Речь идет об известном стихотворении Эдгара По).
– Пошел отсюда! Тоже мне... Эдгар Аллан Кар!
Он вздыбил хохолок и зашипел, но все же расправил крылья, спланировал на пол и зашагал к двери. "Бедняга, он обиделся, – подумал я. – Он ведь ничего дурного не хотел. Наверняка Джинни неловко так жестоко наказывать его. Но едва ли это успокоит нашу птичку".
– Нам так жаль, мистер Снип, – обратилась Джинни к инквизитору. Ну, бьюсь об заклад, тут его одежка молчала, поскольку Джинни не стала уточнять, чего именно нам жаль. – Гостей так не встречают. – Святая правда, только он не гость, а незваный инспектор. – Эдгар живет у нас недавно. И иногда ведет себя как сущий ребенок. Понимаете?
– Я все понимаю, – отрезал он.
Джинни врубила улыбку на сорок киловатт.
– Значит, у вас тоже есть дети? – Она села и предложила ему кофе. Я остался стоять за спиной супруги, чтобы не мешать ее природным чарам брать свое.
Снип не сильно поддался ее очарованию; но несколько минут непринужденной болтовни моей жены и неизбежных ответов на ее вопросы все же успокоили его.
– Лучше начнем работать, – наконец выдавил он.
– Я принесу себе стул, – предложил я.
– Не стоит, – снисходительно улыбнулась мне Джинни. – Семейными счетами занимаюсь я. Просто побудь поблизости, и мы позовем тебя, если будет нужно.
"Большей любви не бывает", – подумал я, послал жене воздушный поцелуй и сбежал с поля боя, пока мне позволили его покинуть.
Я сразу же пошел проверить, как там Эдгар. Сделал круг по дому, но поиски так и не увенчались успехом, а на улице стояло настоящее пекло, так что едва ли он вылетел наружу. Дверь в мастерскую закрыта. Я знал, что там Вэл и Свартальф готовили уроки по магическому искусству, как дочка и обещала. Наверное, ворон покаркал под дверью, и Вэл его впустила. Вероятно, сейчас они втроем воспроизводят какой-нибудь заковыристый ритуал. Любой инквизиторский детектор воспримет это как слабое волшебство и проигнорирует. Все книги и инструменты в доме были магически запечатаны против чужаков, и Вэл постепенно училась ими пользоваться. Она уже овладела приемами, далеко выходящими за ее девятую ступень посвящения, но не настолько, чтобы начать беспокоиться.
Если она злилась, то я мог ее понять. Зачатая и рожденная под счастливой звездой, с безграничными способностями мага, она изнывала от каждого нелепого запрета и ограничения. Особенно раздражало ее то, что придется ждать до шестнадцати лет, чтобы получить летные права, хотя она уже прекрасно справлялась с управлением помелом. Я сам преподал ей теорию полета и вывозил в пустыню попрактиковаться – очень уж ей хотелось научиться летать. И я не сомневался, что она подбивала на подобные авантюры пару-тройку своих старших приятелей. Ничего удивительного. Я сам когда-то сдавался на просьбы юных девушек.