– Шуточка в стиле Койота, – пробормотал я.
– Возможно. Я вот думаю, не он ли подстроил одну штуку, про которую мне рассказывал отец.
– Когда?
– Во время войны. Папа работал в Сухом ущелье, брал пробы грунта. Они собирались ударить оттуда по врагу, ты, наверное, слышал про это. Вызвали сильный суховей и уже направили его в сторону вражеских позиций, и тут смерч внезапно превратился в огромную гремучую змею и рухнул вниз. К счастью, там находился офицер охраны, который знал нужное заклинание, и он сумел заморозить эту дуру прежде, чем она успела кого-нибудь укусить. Они потратили несколько дней, чтобы снять чары, и вторая попытка удалась. Но, может, там в это время пробегал Койот и решил поразвлечься. Южная Калифорния тогда еще не была так густо заселена, как сейчас.
– Гм-м. Значит, теперь, увидев такое большое поселение в самом центре своих владений и толпы народу, он взялся за дело серьезней?
Странно не то, что я никогда не слышал о случае в ущелье, странно, что о нем не знала и Джинни. Кое-что общее есть.
– Отец рассказал мне по секрету. А то ведь за разглашение полагалась какая-то гадость. Ума не приложу почему.
– Чего тут думать – правительство.
– Угу. Они наконец решились обнародовать эти сведения, но вся информация уже безнадежно устарела, даже в рамках этой специальности. Я узнал, что Смитсоновский институт приобрел змею из армейского морозильного склада и собирается выставлять ее на обозрение. Это может привлечь публику. Тварюга тогда их чуть не прихватила за мягкое место. Тоже мне, "задогрыз гигантский".
Джим был натуралистом-любителем.
Я повертел головой.
– А где Хелен? – спросил я, подразумевая Хелен Краковски, заместителя нашего шефа.
– Вызвали в управление, как всех шишек. Черт возьми, им бы работать и работать, а НАСА заставляет их все время отвечать на идиотские вопросы! Поразительно, как это аль-Банни пока выкручивается.
– Может, он отключил телефон. У него неплохие связи среди военных. Или он сейчас громит бюрократов. Или по-быстрому выдумывает религиозные причины, по которым он не может путешествовать.
– Ну, Хелен приказала нам продолжать работу, а когда упаримся, ехать по домам и ждать вызова... который может прийти когда угодно. Мы тут сидим сегодня весь день, потому что я запланировал эксперимент, который откладывать нельзя. Я так и жду, что на следующую неделю весь персонал будет занят писанием отчетов и объяснительных или... поиском новой работы, – горько добавил он.
– Эх! Что мне делать?
– Хорошо, что ты пришел. Мы хотим пустить в ход твои особые таланты.
Маленькая команда Джима пыталась понять, почему переговорное устройство издавало вой койота. Тут могла крыться ниточка к причинам катастрофы, которые необходимо выяснить до следующего запуска, если таковой вообще будет. Джим докопался, что главный кристалл каким-то образом попал в волновые колебания и заклинил между двумя альтернативными, так сказать, историями. Это предположение проверить было трудно. Тестовый аппарат был оснащен двумя мандрагоровыми усилителями. Оба корня были мужские, и их голубой союз протекал бурно и сварливо. Если Джим оставит их соединенными на всю ночь, можно считать аппарат загубленным и начинать все сначала.
Что касается меня, то я скорее инженер, а не колдун. Знаю только азы релятики. Когда силы пересылаются на бесконечно растущей скорости, частота уже не имеет значения. Но даже в человеческом облике нос у меня работал лучше, чем у остальных, и природные силы я чуял хорошо. В том числе и мандрагору.
Никто еще не мог добиться от этой твари приплода. Каждая мандрагора – вещь в себе, со своими законами, вернее, капризами. Им нужно угождать во всем, иначе они разобидятся и толку от них не будет, а то выдадут такое, что пожалеешь, что с ними вообще связался.
Я осторожно, не спеша, начал нащупывать линии связи и несколько часов только и делал, что настраивал и перенастраивал аппарат. Обед мы пропустили. Перекусили тем, что прихватили из дому, не отрываясь от работы. Тем более что пустая столовая нагоняла тоску. Наконец мы смогли поздравить друг друга с некоторыми сдвигами.
– Господи, Стив, – выдохнул Джим, – кажется, мы справились. Загадка решена! Нужно быстренько все записать и уматывать домой, чтобы поспеть к ужину.
– Но сперва угоститься пивом. – Я встал, потер натруженные глаза и размял затекшие мышцы. – Если только вы не храните в холодильнике запрещенное спиртное.
– К сожалению, нет, – ответил Джим. – Но оставаться здесь смысла нет. Поднимешь стаканчик за нас в "Марсе" по пути домой.
А я подумал, долго ли наш любимый бар будет носить это название и не закроется ли он вообще.
Я до сих пор остаюсь в неведении, совпадение ли это, или телефон в лаборатории был заколдован на съемку. Но он произнес: "Мистер Стивен Матучек, подойдите к доктору аль-Банни в семьдесят седьмой кабинет исследовательской лаборатории Сулеймана".
Мы, все четверо, переглянулись.
– Ого-го! – удивился Джим. – Большому кораблю – большое кораблекрушение. Что же ты успел натворить, а?