Когда позвонил Мэйнард, Клэр сказал, что ничем не сможет ему помочь, так как не в состоянии найти то, что Клэру необходимо.
— Я предупредил тебя, что это будет нелегко, — ответил Мэйнард устало.
— Наши люди утверждают, что там и искать нечего.
— Господи, да они у вас не умеют даже толком обращаться со своими чертовыми компьютерами!
— Они говорят, что в базе данных нет ничего, относящегося к твоему… э-э… предложению. Они искали тщательно. Это тупик. Ты должен представить что-нибудь еще.
— Я подумаю, — буркнул Лукас.
В трубке раздались короткие гудки. Явное раздражение Мэйнарда говорило о том, что в деле действительно таится бомба и он выходит из себя только потому, что не может добиться своего сразу. Заместитель госсекретаря с улыбкой вернул трубку на место. Его приятель из ЦРУ был на крючке. Мэйнарду необходимо освобождение от ответственности, а потому так или иначе ему придется сделать все, что нужно, каким бы обиженным он ни прикидывался.
Эдвард чуть наклонился вперед, поставил локти на свой антикварный ореховый стол, сложил пальцы домиком и оперся на них подбородком. Будущее виделось ему в самом радужном свете.
До него дошли слухи о том, что госсекретарь подумывает об отставке. Если сейчас проявить себя с наилучшей стороны — а Клэр рассчитывал, что это ему удастся, — вполне можно рассчитывать на замещение освобождающегося поста. Если, конечно, Лукас Мэйнард не передумает…
Да нет, Эдвард был уверен, что Мэйнард не рискнул бы говорить о таких серьезных вещах, не имея на руках доказательств. Видно, с Лукасом Мэйнардом случилось что-то такое, что разом обесценило то положение, которое он имеет.
На уединенном Ранчо, затерянном в Скалистых горах, лишенная общения, видя одни и те же лица вокруг, Лиз Сансборо обнаружила, что у нее начинают восстанавливаться какие-то обрывки воспоминаний, касающиеся в основном звуков и запахов. Лиз про себя называла это тенями прошлого. Чем чаще они мелькали у нее в мозгу, тем тревожнее было у нее на душе.
Однажды утром Лиз получила задание по шифровке и дешифровке. Она открыла свой шифрблокнот на первой странице и увидела записанное там ключевое слово «Гамильтон». Словно молния осветила ее сознание, и в памяти неожиданно всплыло имя — Гамильтон Уокер.
Лиз порывисто вздохнула. Откуда оно взялось? Она попробовала найти объяснение и вспомнила странное ощущение счастья, которое она испытала в первый день занятий по шифровальному делу, когда смотрела на имя Гамильтон, написанное на доске ее рукой. Может быть, она когда-то была знакома с человеком по имени Гамильтон Уокер?
Ей нужно было больше информации, чтобы стимулировать память, во всем этом ей приходилось полагаться только на себя. Говорить с Гордоном было бесполезно, все его существо сконцентрировалось на операции по поимке Хищника. Он получил приказ и выполнял его беспрекословно и фанатично. К тому же Лиз сознавала: как ни парадоксально, но необходимые для выздоровления попытки выяснить свое прошлое могли быть истолкованы как симптом «болезни», о которой Гордон ее предупреждал. И все-таки кто же такой Гамильтон Уокер?
Уокер! Она улыбнулась. Ну конечно же. Ведь она жила в Санта-Барбаре под именем Сары Уокер, так что тут должна быть какая-то связь. Воодушевившись, Лиз быстро закончила порученное ей задание. Остаток времени и приобретенные в лагере навыки она использовала для разработки плана проникновения в компьютерную базу данных по личному составу.
Сначала она сказала Гордону, что хочет пойти в тир, чтобы дополнительно поупражняться в стрельбе из пистолета. Он заполнил заявку на получение боеприпасов и пошел ее подписывать, а она тем временем надела одну из его камуфляжных рубашек поверх своей. На складе, пока сержант-кладовщик ходил за патронами, Лиз умудрилась стащить инфракрасные фонарик, очки и новейшую лазерную отмычку, спрятав все это под одеждой.
После обеда она вместе с Гордоном отправилась на пропагандистскую лекцию, целью которой было воспитание у обучающихся боевого духа и чувства ответственности. Лиз слушала ее вполуха, прокручивая в голове детали своего плана. Голос лектора доносился до нее как сквозь вату: «…Настоящий офицер ЦРУ должен быть не только квалифицированным агентом, но и психологом, умеющим любого вызвать на откровенность… В современном мире, где царит политический хаос, ЦРУ является единственной стабильной силой, отстаивающей идеалы свободы… Хотя вы прощаетесь с прежней жизнью, у вас впереди новая и лучшая жизнь. Вы можете оказать реальную помощь своей стране…»