- Ну, вопросы издержек производства гораздо сложнее, чем вы сказали, но в целом анализ верный.
- Поскольку вполне вероятно, что при обучении флотских экипажей предел перегрузок в пять "же" будет постоянно превышаться, необходимо довести конструкцию, чтобы устранить помпаж двигателей. Значит, дополнительное упрочнение, вспомогательные воздухозаборники с автоматическим управлением, что ведет к утрате невидимости. Это обойдется...
- В пять миллионов на штуку при оптимальной схеме производства. Десять миллионов, если придется ставить новые двигатели.
- Пять миллионов на штуку, - продолжал Джейк. - Если оставить все как есть, мы столкнемся с помпажом, который преследовал F-14 первые десять лет его службы, и соответственно с ускоренным износом. Износ - это значит все больше происшествий, все больше самолетов, потерянных в тренировочных полетах. А если мы захотим новый двигатель, на это потребуется десять лет, потому что таких двигателей просто не существует; есть только предложения инженеров, которые говорят, что раньше или позже сумеют построить их по столько-то долларов за штуку, да плюс все обычные дела - объемы закупок, дополнительные исследования, уровень инфляции, и так далее, и тому подобное.
- Хайрам Дюкен выступает за этот самолет.
- Ну да, сенатор Дюкен. Еще один великий американец.
- Мы сегодня пригласили старшего вице-президента компании не затем, чтобы любоваться вашим носом, - парировал Найт. - "Консолидейтед" вложила двести миллионов собственных средств в этот прототип. В ней работает двадцать тысяч человек.
"Консолидейтед" - это действительно большой бизнес. Они хотят получить контракт на самолет "стелс".
- Понятно. Акции по дешевке, премии и служебные машины для начальников, рабочие места для маленьких людей и голоса для больших шишек в Вашингтоне. Для меня картина ясна.
- Не будьте таким циником, - настаивал Роб Найт. - Слушайте, Джейк, вопрос может стоять так; либо мы покупаем этот самолет взамен А-6, либо не получим ничего. Ладлоу и Ройс Каплинджер хотят быть абсолютно уверены в итогах голосования, прежде чем пойдут на Капитолийский холм со шляпой в руке.
- Это их проблемы, а не мои. Я всего лишь израненный, отслуживший свое пилот-штурмовик, Я ни слова не понял из того, что говорила эта баба Де Крешентис. - Он покрутил какую-то ручку. - Я не искал этой работы, - заорал он. - И не собираюсь отвечать за то, получат ли двадцать тысяч человек свою работу или нет! Не вешайте мне лапшу на уши!
Найт сошел с лестницы. Фриче последовал за ним, отвернувшись. Джейк остался один в кабине. Он пытался представить, как эта машина поведет себя в полете. Упершись плечом в стойку, взявшись правой рукой за ручку управления, а левой накрыв сектор газа, он думал, как будет выглядеть советский корабль сквозь ППИ. Этот самолет должен быть способен атаковать советские корабли и в Средиземном море, и в Индийском океане, и в Арктике зимой. Но в равной степени он должен быть готов к партизанской войне в таких местах, как Ливан, Северная Африка, Афганистан, Иран, Корея, Вьетнам. Может быть, Китай. Осилит ли он? С ракетами стоимостью в миллион долларов и перегрузками не свыше пяти "же"?
Немного успокоившись, он подозвал Найта и Фриче, которые снова поднялись по лестнице.
- Что можно ждать от хреновины Сэма Доджерса, если приспособить ее на этот самолет?
- ЭПР будет не как от птицы, а как от майского жука, - нахмурился Фриче. Он и так настолько невидим, что дальнейшие работы в этом направлении будут бесполезной тратой денег, по крайней мере на протяжении срока его службы.
Конечно, это мое личное мнение.
- С другой стороны, - вмешался Найт, - эту машину придется отдать на слом, если доджерсовское устройство подавления не сможет работать на настоящем самолете. Доджерс прекрасно знает отражательные параметры стенки своего храма, если облучать ее из старого сарая одним-единственным локатором. А защитить сложнейшую конфигурацию самолета от множества передатчиков и еще большего множества приемников в трех измерениях - это уже совершенно другое дело.
- Расскажите мне, что к чему, - попросил Джейк. - Это абсолютно не похоже на кабину самолета.
- Кабина в обоих прототипах совершенно одинаковая. Все это идет и на А-6G.
Эти экраны, как у телевизора, - многофункциональные индикаторы. Вот левый нижний - на нем воспроизводится карта, соответствующая перемещению самолета. Самолет всегда остается в центре карты. Поэтому экипажу не нужно таскать с собой в кабине неудобный комплект бумажных карт. Два верхних МФИ выдают буквально всю информацию, которая может понадобиться пилоту, или эта информация выводится на ППИ. Нажатием кнопки пилот получает данные о двигателе, другая кнопка выводит на экран радиолокационную картину из задней части кабины, а вот эта позволяет получать изображение от любой из двух инфракрасных станций, и так далее. Потом еще куча тактических экранов... продолжал бубнить Фриче.
Джейк был потрясен. Это же на настолько поколений опережает кабину А-6.
Настолько же, насколько сам А-6 опережал бомбардировщик В-17 времен второй мировой войны.
- Я об этом и понятия не имел, - ошеломленно пробормотал он.
Найт показал ему заднюю часть кабины. Не менее фантастично. Вместо пульта управления ППИ там размещался еще один МФИ, так что всего их было три. На среднем воспроизводилась карта.
- Эта подвижная карта - такая была в фильмах про Джеймса Бонда?
- Ну да. Но эта получше.
- Mamma mia!
Штурман-бомбардир на А-6 располагал одной ручкой для управления курсорами.
Здесь их было две, по обе стороны пульта, причем на каждой ручке имелось не по паре кнопок, а великое множество, словно она вся была в бородавках.
- Смысл в том, чтобы штурман ни к чему не тянулся рукой. Все, что ему нужно, размещено на этих ручках.
Джейк еще полчаса ходил вокруг самолета, осматривая буквально каждый дюйм, а затем спросил у подчиненных их мнение. Одному не нравились дальность и бомбовая нагрузка, другому - неудачная конструкция воздухозаборников, третьему - сложность обслуживания. И всех шокировала стоимость.
- Но через пять лет мы будем считать самолет за шестьдесят два миллиона долларов очень удачной покупкой, - заметил Чад Джуди.
- Знаете что, - сказал Джейк позже, стоя в дверях ангара рядом с Гельмутом Фриче и оглядываясь на черный самолет. - У меня был дядя, который как-то утром отправился покупать фургончик, а вечером приехал на громадном "шевроле" красного цвета.
- Высокая технология действительно заманчива. Джейк задумался:
- Похоже, вы изо всех сил стараетесь убедить себя, что это нам необходимо.
Со всеми колокольчиками и свисточками, с рюшечками, оборочками и прочей дребеденью. Но когда ваша жизнь зависит от этих хитрых штучек, вдруг почему-то оказывается, что они не работают. Интересно, как покажет себя доджерсовский компьютер на сверхпроводниках с разнесенными процессорами после пятисот взлетов с катапульты и посадок на аэрофинишер, когда какой-нибудь салага уворачивается на шести "же" от ракеты с оптическим наведением? Не разлетятся ли при этом все эти МФИ, и ИК датчики, и гироскопы с кольцевыми лазерами? На что тогда будет годиться весь этот техномусор?
Глава 9
Терри Франклин прислонился спиной к столбу и делал вид, что внимательно изучает высеченный на камне текст Второй инаугурационной речи Линкольна. Он стоял у второй от главного входа в мемориал колонны, как велел ему тот, с кем он говорил по телефону. Вторая колонна справа по той стороне, где инаугурационная речь.
Глаза у него бегали. Он очень нервничал. Час назад он вырвал все, что съел... Это не он, это девочка-подросток. И не старая толстуха в шляпе с двумя внуками. Может, вон тот мужчина в костюме... может, он из ФБР. Он не смотрит сюда? Почему он оборачивается? А этот длинноволосый юнец в джинсах...
Он стоял десять минут и уже приметил пять человек, которые могли быть агентами ФБР. Может, все пятеро и есть. А его держат как приманку. Может, просто плюнуть на все, уйти и забыть. Денег у него много. Достаточно. Если бы его оставили в покое, он мог бы много лет жить, ни о чем не заботясь. Но если они знают?
- Одна из знаменитейших речей в мире, не правда ли? Он испуганно обернулся. Человек лет пятидесяти с небольшим, загорелый, полный, в кургузом пиджачке, вглядывается в слова великой речи - золотом на мраморе. На голове широкополая шляпа. Как ему отвечать? Господи... да думай же!