- А этот тип - именно тот?
- Возможно. - Рита вынула заколки, державшие волосы па затылке, и встряхнула головой. - Вполне возможно, Я чуть не упустила его. - Она усмехнулась и яростно начала расчесывать волосы. - Окрутила его в самолете сегодня днем.
- Сегодня днем?
- А на ночь поеду к нему.
Гарриет упала на кровать, задрав ноги к потолку.
- Ну, что ж, никто не может сказать, что ты прыгнула к нему прямо в постель. Господи, тебе удалось укротить свои гормоны до самого вечера... воистину ты викторианская женщина. Если об этом узнают, сексуальная революция будет отброшена на сто лет назад. - Она опустила ноги и постучала пальцем по лбу. - Почему бы тебе не охладиться на четверть градуса, Рита? С недельку хотя бы...
Рита Моравиа отрицательно покачала головой.
- Слушай, неужели это так остро?
- Ну да.
***
Луис, - крикнула жена из прихожей, - к нам Харлан.
- Пускай спустится сюда.
Миссис Камачо улыбнулась соседу и сказала:
- Он в подвале смотрит баскетбол. Как всегда.
- Я так и думал, - улыбнулся Харлан и начал спускаться.
- Здравствуйте, Харлан. Классная игра. "Бостен-кол-ледж" против "Западной Вирджинии". Бостонцы на два очка впереди, - Хотите пива, ребята? - крикнула миссис Камачо сверху.
- Спасибо, не надо, дорогая. Было слышно, как она закрывает дверь в кухню.
Харлан Олбрайт сел на стул рядом с Камачо. Он достал пачку "Мальборо" и закурил.
- Ну как, ловите шпионов?
- Вчера получил снимки Матильды Джексон из лаборатории. На одном из них Василий Починков, помощник сельскохозяйственного атташе в посольстве. Значит, он засветился. Пытаюсь получить разрешение на слежку. И, разумеется, миссис Джексон достала записку для Франклина из почтового ящика. К завтрашнему дню компьютерщики поймут, что это относится к Пентагону.
- Расскажите-ка подробнее. - Олбрайт не отводил глаз от телевизора, пока Камачо рассказывал, как миссис Джексон пришла со своим адвокатом, что нашли в лаборатории, о чем он беседовал сегодня с миссис Джексон. Когда Камачо замолчал, Олбрайт закурил новую сигарету. - Там что, рядом притон наркоманов?
- По всей видимости. Мой человек смотрит картотеку окружной полиции.
Завтра получим их имена и характеристики.
- Но это никак нельзя связать с бандой наркоторговцев?
- Вы же понимаете, что нельзя.
- Миссис Джексон видела Франклина? Луис Камачо задумчиво потер подбородок.
- Не уверен. Может, и видела, но не помнит. Говорит, что она об этом не думала.
- А вы что думаете?
- Сколько раз он ходил к этому почтовому ящику?
- Пять.
Камачо задумался.
- Думаю, она могла его видеть, - наконец произнес он. - Сумеет ли она опознать его из множества снимков - другой вопрос.
- Как вы будете выглядеть, если шеф спросит, почему вы не пробовали разрабатывать эту линию, коль появились данные о связи с Пентагоном?
- Как последний дурак. Чтобы прикрыть себя, мне придется вызвать ее и показывать фотографии для опознания.
- Когда?
- Думаю, на следующей неделе. Или еще через неделю. Надо же все проанализировать. Поначалу они будут интересоваться Починковым. Дня два. Потом снова вспомнят о миссис Джексон.
- Линия Починкова тупиковая.
- Они это поймут. Байджлоу, мой шеф, не разбирается в контрразведке, но он очень умен. Пару дней он будет дрожать над Починковым, охваченный идеей накрыть его и расколоть, а потом сообразит, что нет смысла тратить массу времени и держать кучу народу на круглосуточной слежке. Конечно, Совет национальной безопасности может решить, что стоит попытаться застигнуть его кладущим что-то в почтовый ящик, чтобы были основания выслать Починкова из страны, но вам это лучше знать.
Губы Олбрайта искривились в хитрой улыбке. Имелось в виду, что Олбрайт должен знать, собираются ли Советы выслать какого-нибудь американского дипломата из Москвы, но Камачо прекрасно понимал, что Олбрайту таких сведений не сообщают. Поэтому даже здесь, в уюте и безопасности собственного дома, Камачо не ослаблял контроля над собой. Это у него выходило совершенно бессознательно. Недаром Луис Камачо сделал такую карьеру в ФБР.
- А как вы вообще додумались устроить почтовый ящик в таком месте?
- Согласно утвержденному перечню. - Олбрайт пожал плечами. Эти канцелярские крысы в Москве понятия не имеют о динамизме жизни в Америке, о том, как быстро какой-то район вдруг начинает процветать или же приходит в полный упадок.
Утверждение почтовых ящиков - один из способов, каким бюрократы в советской разведке пытаются оправдать свою сумасшедшую зарплату, но объяснять это Камачо Олбрайт не собирался. В самом начале службы он уяснил, что умный человек никогда не жалуется на то, чего изменить не в силах, особенно перед агентом, которого следует всячески ободрять и воспитывать в нем верность.
Однако Луис Камачо - далеко не простой агент. Олбрайт работал с ним больше десяти лет, но лишь в последние несколько лет, когда появился источник, который американцы называли "Минотавр", и особенно за последние несколько месяцев, когда Камачо сказочно повезло и он занял пост начальника контрразведывательного отдела ФБР по округу Колумбия, он стал настоящим кладом для советской разведки.
Сейчас, глядя, как на экране телевизора черные спортсмены разыгрывают свой балет, Олбрайт восстанавливал в памяти всю цепь событий. После приема на очень высоком уровне в бальном зале одного из отелей Вашингтона советский посол, уже сидя в лимузине, обнаружил в кармане своего пиджака открытку. С лицевой стороны открытки был снимок Пентагона ночью. На обороте печатными буквами написаны два слова и ряд цифр и букв - наименование компьютерного файла. Затем еще десять слов - отдельных слов, сочетание которых не имело никакого смысла. И ничего более. Ничьих отпечатков пальцев, кроме посла.
Этого оказалось достаточно. С помощью Терри Франклина Советы добыли тактико-технические характеристики новейшего истребителя-невидимки - F-117А из информационной системы Пентагона. Информация оказалась достоверной. Так кто же источник? Если удастся его выявить, то можно будет установить, почему он передал информацию, а это даст возможность советскому разведывательному сообществу определить ее подлинность. Но в списке присутствующих на том приеме было более трехсот имен - практически вся верхушка чиновного Вашингтона. В списке, правда, не значились жены и подружки, да и не менее десятка официальных лиц, которых тем не менее там видели. Списки гостиничной прислуги и официантов также были неполными и неточными.
Верхние эшелоны всех советских разведывательных органов пришли в волнение.
Нарушен первый закон сбора разведывательной информации - знай ее источник.
Однако информация оказалась вполне достоверной и показала, насколько американцы опережают Советы в разработке технологии "стелс".
Через три месяца неподписанное письмо в простом белом конверте пришло в советское посольство на имя посла. Аккуратно выписанными печатными буквами оно комментировало положение национальных меньшинств в Советском Союзе. Согласно правилам, письмо передали в Москву. Там расшифровали код. Автор составил матрицу, ключевым словом которой являлось первое произвольно выбранное слово из текста, напечатанного на открытке. В письме оказались три произвольных слова, два из них были компьютерными паролями. Третье было вообще не слово, а набор цифр и букв. Из недр Пентагона Терри Франклин извлек замечательный документ о разработке наземного противоспутникового лазера, о котором советская разведка не имела ни малейшего понятия.
Последовало еще несколько писем, каждое из них закодированное на основе ключевого слова, содержащегося в первой открытке, которую подсунули послу.
Информация была бесценной: новые данные по истребителям "стелс", модернизация ракет "Трайдент", достижения в разработке СОИ, лазерная оптика для артиллерии, спутниковые навигационные системы... прямо дух захватывало. Советы получали надежные данные о важнейших военных тайнах Америки. И при этом не знали, кто их поставляет. И зачем.
Вот Харлану Олбрайту и было приказано задействовать лучшего агента матушки России, чтобы выяснить, кто и зачем. Этот агент - Луис Камачо, специальный агент ФБР, начальник отдела контрразведки по округу Колумбия. Он пока ничего не выяснил.