– Мы только впустую тратим свое время и деньги флота.
– Что такое несколько миллионов? – задал риторический вопрос Джейк. Целью было получить от Конгресса деньги на приличный самолет. Поэтому он был настроен философски.
Бабун Таркингтон проскользнул по коридору в комнату жены, удостоверившись что все уже спят. С тех пор, как они очутились в Тонопе, их роман походил на полет штурмовика на предельно малой высоте.
– Повтори-ка мне, – попросил Бабун, – что сказал этот самый пилот «Консолидейтед» о сваливании, когда ты накачала его? Как его, кстати, зовут?
– Стью Винич. Он просто говорил, что при больших углах атаки компрессор может помпажировать.
– И больше ничего? Ни слова о том, насколько это серьезно?
– Он не мог, Бабун. Фирма замалчивает эту проблему. Кто будет говорить лишнее, сразу же получит уведомление об увольнении.
– Нам чертовски повезло, что эта штука не сорвалась в штопор. И еще больше повезло, что двигатели опять заработали.
– Везение – часть нашей работы, – пояснила Рита.
– Ну да. Если бы мы катапультировались, а парашюты не раскрылись, Винич только бы качал головой, стоя у наших могил.
– Он сказал достаточно. Я знала, чего следует ожидать.
Бабун выключил свет и улегся рядом с женой.
Джейк Графтон внимательно осматривал и ощупывал самолет, пытаясь не попадаться на глаза техникам, как вдруг заметил, что Адель Де Крешентис следит за ним. Он подошел к ней.
– Знаете, – сказал он, – эта штука напоминает мне швейцарские часы массой в двенадцать тонн.
– Кварцевые часы, – уточнила вице-президент.
– Вот именно. Как бы там ни было, я удивляюсь. Неужели вашим конструкторам трудно было пристроить сюда двадцатимиллиметровую пушку?
– Пушку? – Она искренне удивилась. Такая идея явно не приходила ей в голову.
– Ну да. Пушку. Маленькую скорострельную, утопленную в фюзеляже, и к ней штук пятьсот снарядов. Как вы думаете?
– Когда мы проектировали машину, ни один из офицеров ВВС даже не заикался о пушке.
– Меня это почему-то не удивляет. Но в принципе это можно сделать?
– Если внести в конструкцию довольно существенные изменения, что будет стоить кругленькую сумму, думаю, что возможно. Потребуется очень серьезная инженерная проработка, чтобы точно ответить на ваш вопрос. Но зачем? На такой машине? Вы хотите, чтобы она на сверхмалой высоте вступала в бой с зенитными орудиями? Или палила по танкам?
– Когда главным противником будут танки, мисс Де Крешентис, мы не сможем тратить на каждый по ракете ценой в миллион долларов. В странах Варшавского договора более пятидесяти тысяч танков. Вот тогда пригодилась бы добрая старая двадцатимиллиметровка с бронебойными снарядами.
Сенатор Хайрам Дюкен был настроен отнюдь не философски, когда звонил Джорджу Ладлоу.
– Вы в курсе того, что происходит в Тонопе? – прорычал он.
– Да, вице-адмирал Данедин докладывает мне. Капитан Графтон информирует его о ходе испытаний по несколько раз в день.
– Я хочу знать, почему офицер, ответственный за испытания, настаивает на выполнении маневров, к которым самолет, по мнению изготовителя, не готов и которые могут быть опасными.
– Он строго придерживается программы. Он знает, что делает.
– Неужели? Эту машину облетывает двадцатипятилетняя девица без всякого опыта летной работы, а прототип стоит четыреста миллионов долларов!
– Ей не двадцать пять лет. Ей двадцать семь.
– Вы ее видели?
– Что вы имеете в виду?
– Что там вообще, черт побери, творится, Джордж? Судьба множества людей зависит от результатов этих полетов. А у вас какая-то соплячка летает на экспериментальных машинах! Что, у вас не нашлось лучше испытателей? Господи, мы же тратим миллионы на эту школу испытателей в Пакс-Ривер и не можем оттуда получить никого лучше девчонки?
– Если вы можете доказать, что она некомпетентна, я готов вас выслушать.
– Я слышал, что она намеренно заглушила в воздухе оба двигателя. Теперь «Консолидейтед» тратит бешеные деньги, чтобы проверить, не повреждены ли они. Готов спорить, сам Чак Йигер никогда на испытаниях не глушил оба двигателя сразу!
– В этом я не уверен. Узнайте у ВВС.
– Да не выначивайтесь. Я серьезно. Чертовски серьезно. Нельзя допустить, чтобы этот летающий ковбой Графтон и его девица угробили машину, Джордж. Я вас предупреждаю.
– Спасибо.
– Кстати, вы хотите получить средства на реактор для нового авианосца? Мой комитет сегодня утром зарубил эту статью. Может, на следующий год, а?
Сенатор повесил трубку, прежде чем Ладлоу нашелся, что ответить.
Джейк Графтон изменил Рите задание на оставшиеся три полета. Он категорически запретил ей любые маневры под большими углами атаки, хотя позволил достичь предельной перегрузки в пять «же», при которой поток поступающего в двигатели воздуха начнет завихряться и возникнет стук в компрессоре.
Три полета заняли еще десять дней. Когда они завершились, флотские летчики еще три дня обрабатывали данные и беседовали с инженерами «Консолидейтед», потом уложили вещички и собрались в Вашингтон. Через три недели они вернутся, чтобы испытывать прототип TRX.
В последний вечер в Тонопе флотские устроили вечеринку в офицерском клубе для крайне расстроенной команды из «Консолидейтед». Адель Де Крешентис не пришла, и это было к лучшему. Ближе к полуночи, когда Бабун Таркингтон уже прошел пик подъема, вызванного алкоголем, настроение у него начало портиться, он увидел Стью Винича, прижавшего в углу женщину из отдела электроники «Консолидейтед». Он подошел, тронул Винича за плечо и, когда испытатель обернулся, мощным хуком свалил его на пол.
Глава 21
Джейк Графтон был поражен, заметив Эми среди встречавших у пассажирского терминала авиабазы Эндрюс. За три недели, что он отсутствовал, девочка заметно подросла.
– Привет, Джейк, – прощебетала она и, подбежав, обняла его.
– Скучала по мне?
– Не так, как Кэлли, – туманно ответила она.
В ожидании, пока из самолета выгрузят багаж, Кэлли разговаривала с другими офицерами, прилетевшими на DС-9 из Тонопы. Джейк стал поддразнивать Эми, отчего та даже покраснела. Но она оставалась рядом с ним, здороваясь со всеми и мило улыбаясь, когда к ней обращались.
– Как все прошло? – спросила Кэлли, когда они шли к машине.
Джейк пожал плечами. Все строго секретно.
– Да вроде ничего. А у тебя как?
– Я перестала ходить к доктору Арнольду. В пятницу была у него в последний раз.
Джейк поставил чемодан на асфальт и крепко обнял ее, так что Эми, вприпрыжку бежавшая позади, мотая во все стороны черными волосами, прямо-таки врезалась в них. Кэлли выглядела такой счастливой, какой Джейк уже давным-давно ее не видел.
На следующее утро, во вторник, Джейк заперся с адмиралом Данедином, чтобы обсудить результаты испытаний. Они просмотрели видеоленты, изучили распечатки и начали набрасывать предварительные выводы.
– Как себя показала Моравиа? – вдруг спросил адмирал.
– Замечательно. Прекрасно чувствует управление, очень хладнокровна, а в технике разбирается так, что я даже не представлял.
– Значит, вы хотите, чтобы она испытывала и птичку TRX?
– А почему бы нет?
Адмирал пересказал разговор между сенатором Дюкеном и Джорджем Ладлоу.
– Министр не приказывал мне ни отстранить ее, ни оставить, ничего, – заключил Данедин. – Просто изложил этот разговор.
– Позвольте мне доложить, как я это понимаю, адмирал. Комитет Дюкена постановил не выделять денег на реакторы для авианосца из бюджета на этот год. Подразумевал ли он, что если назначат другого испытателя, он изменит свое решение?
– Нет. Видимо, он хотел сказать вот что: если флот не купит самолет «Консолидейтед», он не будет с пониманием относиться к финансовым запросам ВМС.
– Сэр, я не думаю, что самолет «Консолидейтед» можно довести до требуемого уровня и сделать из него новый штурмовик. И надо еще учесть фактор «Афины». С ней нам не нужно будет ставить все эти дорогостоящие хитромудрые уловки на каждую машину.