Он включил селектор и начал разговаривать, подав левой рукой Джейку знак уйти. Тот даже не успел поблагодарить.
Кристал-Сити, как объяснил Джейку адъютант Генри, представляя собой комплекс зданий к юго-востоку от Пентагона. Чтобы попасть туда, нужно было миновать южную автостоянку и пересечь шоссе. КСА занимало корпуса JР-1 и JP-2 в северной части комплекса. Джейк бродил по коридорам, ошеломленный разговором с адмиралом. Настоящая работа! Большая работа!
Хотя адъютант посоветовал воспользоваться служебным автобусом, Джейк решил пройтись пешком. Расспросив встреченного на стоянке офицера, где какой корпус, и присмотревшись к направлению его указательного пальца, капитан решительно зашагал в ту сторону. Ветер был холодный, но терпимый. Переход под шоссе I-395, через широкий бульвар, опять переход под федеральной автострадой 1 – вся прогулка заняла около десяти минут. Он опять спросил встречного, и тот указал ему на здание под номером Джефферсон-плаза, 1. Он вошел в подъезд, нажал кнопку лифта и после ожидания, которое показалось ему необычайно долгим, поднялся на верхний, двенадцатый, этаж.
У них были приказы для него. Вольнонаемная секретарша пять минут искала их, а тем временем Джейк встретил трех офицеров, с которыми раньше служил на кораблях. Найдя приказы, секретарша позвала писаря, который усадил капитана заполнять анкеты.
Джейк поглощал свой ленч у «Гаса» – в частном кафе на первом этаже здания, когда Бабун Таркингтон подошел к нему с подносом в руках:
– Я вижу, вы тут в одиночестве, КАГ. Разрешите присоединиться?
Джейк отодвинул свой поднос, и Бабун сгрузил тарелки на стол. Группа младших офицеров в противоположном углу начала перешептываться, глядя на них.
– Как прошло утро?
– Все то же самое, – объявил Бабун, укладывая огромный конверт с приказами и формами на стул и осторожно усаживаясь поверх него. – Снялся на пропуск, который мне должны выдать к вечеру. За сегодня расписался, наверное, раз пятьдесят. Скоро все морские базы и корабли отсюда до самого Диего-Гарсиа получат уведомление в трех экземплярах, что я сижу здесь, в самом сплетении нервных узлов обороны страны, готовый спасать свободный мир от сил зла. – Бабун сделал широкий жест, а затем скромно развернул салфетку. – Я слышал, мы вместе должны будем сочинять новую форму рапорта о боеготовности, хотя не совсем понимаю, зачем для этого сажать двух величайших воздушных бойцов современности сюда, в КСА. Остается лишь догадываться… – Он смотрел на Джейка, ожидая его реакции и продолжая расправлять салфетку на коленях.
Графтон отхлебнул кофе, затем принялся за рыбный салат.
– Но какая разница, – весело продолжал Бабун. – Летаю ли я, хожу пешком или сижу на заднице – платят мне одинаково. Вам известно, что в Вашингтоне на одного мужчину приходится три и четыре десятых женщины? Это самое клевое место. Город холостяков. Содом на Потомаке. Пригожему парнишке живется весьма неплохо с этими одинокими созданиями, которые жаждут удовлетворить свои социальные и сексуальные потребности. Господин Комфорт – это я. Думаю, при моем жалованье…
– Сексуальная революция закончилась, – пробормотал Джейк, цепляя вилкой очередную порцию салата. – Ты опоздал.
– Я веду партизанскую войну, сэр. Неукротим и непобедим этот старина Могучий Бабун, даже в эпоху презерватива. Я просто надеваю резину и иду в бой. Конечно, бывают и осечки, но пчела всегда перелетает от цветка к цветку. Так устроено природой. – Он задумчиво жевал мясо. – Вы заметили, как на нас смотрят вон те парни?
– М-да. – Джейк не оглядывался. Хотя в зале было полно мужчин и женщин в форме и в штатском, которые сидели за столами, ели, ходили с подносами и толпились у кофейного автомата, четверо младших офицеров через два стола от них то и дело оглядывались и переговаривались шепотом с тех пор, как Джейк сел за стол.
– Сегодня со мной целый день так, – сообщил Бабун с деланным отчаянием, после чего проглотил очередную порцию пищи. – Сначала мне казалось, что я забыл застегнуть ширинку, но теперь понимаю, что народ узнает своих героев. Я уже с двумя поклонницами договорился о свидании. Неплохо для утра понедельника.
– Это ненадолго. Через неделю тебе придется дважды произносить свою фамилию по буквам, чтобы тебя пустили в мужской туалет. Как нога?
– Мне вставили пару спиц. Одна чуть ли не полметра длиной. Но медкомиссия допустила меня к полетам. Эти израильские коновалы хорошо поработали. Иногда побаливает.
– Нам чертовски повезло.
– Это еще мягко сказано, – согласился Бабун и продолжил рассказ о том, что с ним происходило в последние пять месяцев.
После ленча Джейк вернулся пешком в Пентагон. Его временный пропуск привел охранника в такое волнение, что тот высунулся из будки по самые плечи и долго смотрел ему вслед.
Капитан 3-го ранга Роб Найт был на несколько лет моложе Джейка, и шевелюра у него, хотя и была цвета соли с перцем, сохранилась получше. Он носил очки в металлической оправе.
Когда Джейк представился, капитан прямо просиял.
– Я наслышан о ваших приключениях в Средиземном море, капитан. Скучновато теперь без Эль-Хакима, – весело улыбнулся Найт. Он производил впечатление спокойной уверенности. Как все кадровые офицеры при знакомстве, Найт и Джейк перечислили друг другу, где служили раньше. Найт почти всю жизнь имел дело с А6 и на нынешний пост попал с должности командира штурмовой эскадрильи.
– Я пришел разузнать у вас все, что можно, насчет А-12, – как бы между прочим обронил Джейк.
Найт хмыкнул.
– Ну и шутник же вы. Я уже полтора года на этом сижу и до сих пор имею только приблизительное представление. А другие и того не знают. Рядом со мной сидит координатор по А-6, а ребята за теми столами занимаются F-14 и F/А-18. По человеку на самолет. У нас нет ни писаря, ни секретарши. Мы сами разбираем почту. Сами себе варим кофе. Примерно треть рабочего времени я провожу в этом кабинете с открытыми бумагами и теми, что для служебного пользования. Еще треть – в секретной части, там у меня тоже стол с компьютером и сейфами. Остальное мое время проходит в КСА, в вашей конторе, где я пытаюсь постичь, что же вы делаете.
– Всего один человек. – Джейк был разочарован и не мог скрыть этого. Он чувствовал себя, словно малыш, впервые повстречавшийся с Санта-Клаусом и увидевший, что тот стар, толст и от него разит оленьим навозом. – Один человек! И что же вы делаете?
– Распределяю деньги. Я их получаю от контр-адмирала Костелло, который ведает программным планированием морской авиации. Он говорит мне, что мы хотим от самолета. Мы составляем техническое задание. Вы делаете самолет таким, как мы хотим, вы мне его продаете, а я выписываю чек. Вот и все.
– Вроде бы просто.
– Просто, как нейрохирургия. Время от времени является ревизор, который хочет подловить меня на чем-нибудь и выгнать. Я читаю это в его глазах.
Они говорили больше часа, вернее, говорил Найт, а Джейк слушал, сложив руки на коленях. У Найта была привычка машинально нажимать клавиши компьютера.
Когда Джейк отводил взгляд от собеседника, он рассматривал девицу, рекламировавшую купальник на развороте журнала «Спортс иллюстрейтед» за апрель 1988 года (замечательный месяц!) над столом Найта, или снимки трех самолетов, или фотографию киноактрисы Фары Фосетт над столом хозяина А-6. Между двумя столами находился шкаф с кодовыми замками на каждом ящичке. Подобными шкафами было уставлено все помещение. Дважды Найт нырял в один из ящичков и показывал Джейку секретные документы, не давая их в руки. Как только Джейк отворачивался, документ немедленно возвращался в ячейку.
Затем Найт повел Джейка в секретную комнату на следующем этаже, где заставил его подписать специальную форму допуска к совершенно секретной документации. В этом помещении, уставленном сейфами со сложнейшими замками и оборудованном стальной дверью, капитан 3-го ранга Найт рассказал Джейку о технических деталях прототипов, графиках работ и так далее……