Время тянулось медленно. Молчать становилось все неприятнее — нагнеталось волнение. Лидия сидела на плащ палатке и дышала на озябшие пальцы. На нею нависали с автоматами на изготовку двое бойцов охраны.
- Дайте ей варежки, - попросил Ромашов.
- Не надо, - вскинулась на него Лидия. - Мне не холодно.
- Коротков, дай ей свои перчатки, - приказал полковник.
- Какая забота! - проворчал лейтенант, отдавая перчатки и угрюмо косясь на невозмутимо молчавшего Ромашова. - Прям молодожены.
- Не бурчи, - похлопал его по плечу полковник. - Лидии Николаевне нужны целые и невредимые, уверенные руки... Как же они вас просмотрели, как?
- Что?
Летунов досадливо покачал головой:
- Я недоумеваю, Лидия Николаевна, как этот ваш хваленый фон Бонке проморгал в вас с Василием Федоровичем людей, которые пойдут сдаваться в контрразведку сразу по прилету. Он что, дурак? Как не понял кто перед ним? Как он вообще вас двоих до дела допустил? Вас ладно, но как Ромашова допустил? На что он надеялся? Или вы мне что-то недогововариваете, а, Лидия Николаевна?
- Мы все вам рассказали.
- Вы, Лидия Николаевна, может быть и все. Но вы же не можете поручиться за своего спутника? Ведь вы же, если верить вашим показаниям, даже не любовники, вы даже примерно не представляете, что у него в голове и с какой целью он привел вас сдаваться НКВД, едва вы ступили на землю. Может быть, у него особые инструкции на этот счет? А вы ему верите.
- Он не приводил меня, я сама пришла, - осторожно оспорила Лидия, наморщила лоб и с сомнением посмотрела на Ромашова. - Мы оба решили сдаться и сделали бы это в любом случае, даже если бы прилетели по отдельности и вообще были бы друг с другом не знакомы.
- Вы, может быть, да, пришли бы. А Ромашов? Вы не можете знать как поступил бы он. Отвечайте только за себя, мой вам совет.
Ромашов, наблюдая Лидино замешательство, страдальчески кривил рот, потом устало опустил веки, болезненно зажмурился и вздохнул, обращаясь по очереди к каждому из участников дискуссии:
- Мне нечего скрывать, Лида. Я говорил уже, что рассказал вам все, товарищ полковник, что мне известно.
- Да-да, вы говорили, - «вспомнил» полковник и перевел тему: - Кстати, Василий Федорович, а почему «Алеша»?
- Фон Бонке говорил, что я напоминаю ему Алешу Карамазова. Наверное, поэтому.
- Смешно. Достоевского, значит, почитывает немецкий офицер, поглядите на него! До слезы ребенка, небось, не дошел еще. Впрочем, ладно. А «Анна» в честь кого? В честь Анны Карениной, а, Лидия Николаевна?
- Я не знаю.
- Странно, что вы просто разведчик, «Анна», - брехающим смехом рассмеялся полковник. - С таким именем можно было идти в диверсанты. Что ж вас поезда не взяли подрывать? Очень забавно получилось бы, правда, Коротков?
- Время, товарищ полковник, - объявил лейтенант.
Летунов тут же поднялся с крыла, мгновенно собрался, повел плечами. Вся смешливость слетела с него молниеносно, будто и не было.
- Заводите свой телефункен, Лидия Николаевна. Момент истины настал. Сейчас и поймем в какие степи и как надолго мы с вами поедем, дорогие молодожены...
Вскоре после первого успешного выхода рации Лидии в эфир и установления устойчивого контакта с немецкой стороной, перевербованные агенты абвера «Анна» и «Алёша» в официальных документах советской контрразведки получили кличку «Молодожены».
***
ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО.
«В течение 14 марта на фронте каких-либо существенных изменений не произошло.
За 13 марта уничтожено 23 немецких самолета. Наши потери — 11 самолетов.
На одном из участков Западного фронта противник в течение суток трижды переходил в контратаки. Наши бойцы во главе с командирами Бахметьевым и Марковым подпускали немцев на близкое расстояние, а затем огнем всех видов оружия отражали контратаки врага. Потеряв свыше 300 челоек убитыми, немцы были вынцждены отойти. В этом бою отличился находившийся в дозоре красноармеец тов. Клячко. На него напали 30 вражеских автоматчиков. Красноармеец Клячко смело вступил в бой и метким огнем уничтожил 7 немецких солдат.
На другом участке фронта наша гвардейская стрелковая часть захватила 3 немецких орудия, 22 автомашины, 3 миномета, 3 пулемета, 1.000 мин, 12.000 патронов и 12 походных кухонь. Взяты пленные.
Красноармеец П.Д. Долгов, находясь в разведке, заметил вблизи немецких позиций наш подбитый танк. Из танка доносились стоны раненых танкистов. Боец стал пробираться к танку, чтобы оказать помощь раненым товарищам. Немцы заметили отважного разведчика и открыли по нему огонь из автоматов и пулеметов. Несмотря на угрожающую опасность, тов. Долгов подполз к танку, вынес из него двух раненых танкистов, положил их на связанные лыжи и вывез в расположение своей части».