Накануне назначенного дня Летунов проводил с «Молодоженами» контрольный инструктаж. Хотя все было несколько раз говорено и переговорено, но полковник считал, что повторение - мать учения. Здесь же присутствовал и старик Краснов. Он сидел возле окна и сам с собою играл в шашки, не забывая при этом внимательно слушать разговор.
- Это ваше первое самостоятельное задание, Василий Федорович, не подведите, - наставлял полковник. - Слежку я за вами пускать не буду, уж больно велик риск. Этот ваш Пирогов может что-то учуять, его ведь тоже не по воробьям учили стрелять. Заметит что-то не то и не подойдет - ищи его свищи потом, и вас с Лидией Николаевной провалит. Поэтому постарайтесь сделать так, чтобы он ничего не заподозрил. Вы понимаете всю ответственность возложенного на вас задания?
- Понимаю.
- Я надеюсь. От вас зависит очень и очень многое. Пирогов должен вам поверить, а для этого вам необходимо будет убедить его в вашей с Лидией честности и непорочности, в вашей преданности вермахту и делу фюрера.
Полковник замолчал, сверля тихо внемлющего Ромашова значительным взглядом, потом посмотрел на задумчивую Лидию.
- Будьте осторожны, он будет вас проверять, станет наблюдать за тем, как вы себя ведете, что говорите, как общаетесь между собой. Любая неосторожная мелочь может вас выдать. Поэтому - предельная концентрация и внимательность! От того, как вы себя перед ним покажете, зависит успех всей нашей радиоигры, а в перспективе будут зависеть и ваши собственные жизни. Вы же понимаете, что вы живы только благодаря тому, что Москва, - Летунов ткнул вверх указательным пальцем, - заинтересована в вас как в ценных сотрудниках? Если вы обесцените свое значение я не могу поручиться, что вы проживете долго и счастливо.
Старик Краснов трижды ударил по доске деревянной фигуркой и радостно возвестил:
- Дамка!
Летунов вскипел:
- Да вы-то, Иван Иваныч, куда? Посерьезнее нельзя?
Хозяин дома сделал вид, что сконфузился и тут же предложил:
- Товарищ полковник, может чаю?
Старательно нагнетаемый градус напряжения упал. Ромашов и Лидия переглянулись и заулыбались.
Летунов досадливо покачал головой и только отмахнулся от хитро щурящегося, знающего свою безнаказанность старика. На этом совещание закрылось.
Уходя, у самой калитки, полковник посетовал:
- Зачем вы влезли, Иван Иваныч?
- А ты их не пугай зря много-то, - по-свойски ответил Краснов. - И так, небось, поджилки трясутся. Васька - парень смирный, умный, не дурак, он и с первого раза все понял. А Лида за ним повторяет. Спокоен он - спокойна она. И не драматизируй излишне.
- Я гляжу, вы к ним прикипели?
- Хорошие ребята, зря ты их стращаешь.
- А они не... - полковник с намеком постукал друга о друга указательным и средним пальцами, словно ножницами воздух порезал.
Краснов покачал головой:
- Нет пока.
- Но будут, - убежденно заключил Летунов.
- Будут, - кивнул Краснов. - Выбора у них нету, а дело молодое, горячее.
- Как бы чего не придумали на перинке-то.
Краснов погрозил полковнику пальцем:
- Вижу к чему клонишь. Ээээ, нет, милый друг. Свечку над ними держать не буду, не обессудь.
- Но вы проследите, чтобы без глупостей, - Летунов не стал настаивать. - Мало ли что.
- Иди уж. Яйца курицу учат...
Старик ласково улыбнулся Летунову на прощание и, затворив за ним калитку, пошел спускать с привязи Грома.
Ромашов измерял неровными шагами площадь перед вокзалом и посматривал на часы: было без двадцати восемь. Он нервничал. Пирогов не пришел в первые два дня, не спешил появляться и сейчас. Что если он не придет вовсе? Что если он что-то заподозрил? Что если Ромашов зря стаптывает здесь ноги?
К вечеру вечная людская толчея поредела и Василий в своем гордом и неспокойном одиночестве бросался в глаза. Уже минут пять как его аккуратно рассматривал с противоположного конца площади молоденький постовой милиционер.
Взяв в себя в руки, Ромашов немного успокоился, сел на скамейку, достал из кармана куртки газету и сделал вид, то читает. Сам же краем глаза следил, как лавируя между людей с баулами, к нему приближался страж порядка.
- Лейтенант Гвоздарёв! - раздался над его ухом строгий голос. - Ваши документы.
Василий поднял голову и увидел перед собой серьёзное лицо чрезвычайно высокого носатого юноши в форме. Поднявшись со скамейки, он улыбнулся робко, не спеша вынул из кармана паспорт и военный билет.