— Старик, я ни хрена не слышу, — признался Фэлко. — Может, мое ухо настроено на другую волну. Я слышу Тони Беннета — ясно и четко.
— Я уже сыт по горло всем этим — в особенности дешевым психоанализом, в котором подвизается автомеханик. Это ясно?
— Да, майор!
— И от этого твоего «майора» меня тошнит. Понял, Виллибой?
— Не разоряйся, Ларри, — строго сказал Фэлко. — В конце концов, Дьяк, может, и прав и не стоит накануне Судного дня брызгать слюной друг на друга и таить злобу. Остынь!
— Трубы несут весть! — подтвердил Хокси.
— Ну точно, — вмешался наемный убийца, — и ко вторнику вечером они заиграют «Девочку из Ипанемы».
— Это бразильская, — определил бывший морской пехотинец, — а мы едем в Перу.
— И в Перу есть девчонки, я вот сейчас пойду вздремну еще и они мне приснятся. Давайте будем собачиться утром, а?
Не дожидаясь ответа, Фэлко повернулся, бросил последний взгляд на телеэкран и, не увидев ничего нового, отправился на верхнюю койку. Минуту спустя он слез вниз, чтобы проверить, хорошо ли связаны пленники.
— По-моему, глупо лишать себя нижней койки из-за этих двух придурков, пускай они даже по уши в крови. — Он зевнул.
— Да! Эти коечки и нам сгодились бы! — пожаловался насильник.
Фэлко сбросил сверху две подушки.
— Вы, ребята, приклоните на них свои головы. Надеюсь, на полу вам будет не очень жестко.
Пауэлл смотрел, как Фэлко устраивается на верхней койке.
— А за какие такие заслуги ты получил право занять эту койку? — спросил он.
— А у меня котелок варит. Мне хватило ума захватить койку, пока вы, мудрецы, вели толковище да цапались. Это называется природный ум… Ну, спокойной ночи.
Шонбахер быстро завладел одной подушкой, унес ее в туннель и неуклюже примостился на линолеуме. Желая всем дать понять, как ему неудобно, он издал целую руладу душераздирающих вздохов и покряхтываний, официально удостоверяющих его неудовольствие. Хокси просто сел в углу, закрыл глаза и погрузился в свою благочестивую паранойю. Трудно определить, спит он или бодрствует, подумал Пауэлл, но это и неважно.
Делл все еще крутил ручку управления перископом, пытаясь определить расположение вражеских позиций.
— Есть что-нибудь? — спросил Пауэлл.
— Не знаю. Мы в прошлый раз ничего не заметили. Ума не приложу, как эти суки проникли сюда. Надо бы выяснить.
А не то они попробуют еще раз.
Бывший офицер САК не сказал этого, но ему и не надо было.
Если уж и существует на свете хороший офицер, размышлял Пауэлл, то Делл, несомненно, один из таких. Он мыслил на опережение, он обладал организаторскими способностями, он планировал реальные шаги и пытался предвидеть ответные шаги неприятеля. Он был хладнокровен, но и опытен. А враг? Врагом был Дэвид Стивенс, и Мартин Маккензи, и вся мощь вооруженных сил Соединенных Штатов, включая и корпус морской пехоты, в котором Пауэлл провел восемь лет жизни. Все в этой стране, белые и черные, молодые и старые, мужчины и женщины, все были теперь их врагами.
— Хотел бы я получше разбираться в устройстве этих ракетных баз, — подал голос сержант, — но они для меня темный лес.
— А я вот все знаю об устройстве этой ракетной базы… все досконально… и все же не могу понять… ведь я все знаю… всю систему безопасности, систему сигнализации… снизу доверху…
Потом Лоуренс Делл улыбнулся.
— Ах, вот оно что. Все верно. Они спустились с крыши, миновав поле видимости телекамеры.
— На вертолетах?
Делл закивал головой.
— Так и есть. Так и должно быть. Эти сволочи не смогли проникнуть сюда по земле, поэтому они выслали группу прорыва. На крышу, потом в караулку, а потом и в «яму».
— На лифте?
— Нет, Вилли, лифт стоял неподвижно. Если бы он сдвинулся с места, у нас на пульте загорелась бы контрольная лампочка. Они спустились по шахте на канатах или веревочных лестницах, вскрыли крышу лифта и подкрались к двери. Так оно все и было, но больше они этого не смогут повторить.
— Почему же?
— Да потому что они поднялись на лифте наверх, когда мы заставили их драпануть. А теперь они смогут проникнуть в шахту только на лифте, и мы об этом сразу узнаем!
— Значит, теперь мы в безопасности?
— Мы в безопасности!
Делл сиял.
Он теперь был уверен. Он снова контролировал ситуацию, он торжествовал маленькую победу.
— Бери вторую подушку и иди дрыхнуть! — приказал он. — А я посплю в командирском кресле. Бери подушку!
Да, Деллу ужасно нравилось красное командирское кресло.
— Я разбужу тебя через пару часиков и ты заступишь на вахту, — напутствовал Делл сержанта.