— Но неужели ему нельзя ничем помочь? — взволновано спросила Сабрина, и я увидела, что у неё глаза на мокром месте, впрочем, как и у меня.
— Можно, но нужна родная кровь. — Тяжело вздохнул Джэррард. — У нас редко происходят отрицание зова, практически никогда. На моей памяти было только два случая. При первом — отрицание было перебито родной кровью и всё закончилось хорошо, а при втором — родной крови не было, и всё закончилось печально. И я знаю, что ожидает моего мальчика.
— Что такое родная кровь? — я уже понимала, что это значит, и с волнением ждала ответа Джэррарда.
— Родная кровь, это твоя родная сестра, если она у тебя есть, — ответил он. — Катару можно спасти, если она добровольно, через касание ответит на его зов крови.
— А по-другому никак? — мне было очень жалко Катару, но я не могла и не хотела так поступать с Анной. И не дам на это согласие, тем более, что сестра ещё несовершеннолетняя.
— Нет. Наши учёные уже давно бьются над этой проблемой, но никак не могут найти панацеи от этой беды, — был дан мне ответ.
— У меня есть сестра, — начала говорить, и увидела, какой надеждой загораются его глаза, добавила: — Но я не дам согласие на то, чтобы она прилетала сюда, и касалось его. А так как Анна несовершеннолетняя, то думаю, что и мама тоже не разрешит ей этого делать.
— Почему? — жёстко спросил он.
— Анне только семнадцать лет, и я не имею права так с ней поступать, пусть это даже и спасёт чужую жизнь, — я была непреклонна. С одной стороны понимала его, и хотела помочь, но Анной рисковать не собиралась.
— Если бы я сама могла ему чем-то помочь, то обязательно бы сделала всё от меня зависящее, а так… Мой ответ на родную кровь — нет.
— Аданита. — попробовала что-то сказать Саманта, но я перебила её:
— Саманта, даже не пытайтесь меня уговаривать. Я так понимаю, если Анна коснётся его, и произойдёт принятие, то она станет шийи Катары? — посмотрела на рустранца, и когда он утвердительно кивнул, ответила:- Нет!
— Милая, — прижал меня к себе Алекс, — не руби с плеча, тебе нужно успокоиться и обдумать всё ещё раз, — и когда я кивнула, он обратился к Джэррарду: — Мы просим прощения, но Нита переволновалась, и нам необходимо уйти. Я передам вам её окончательный ответ, — мы поднялись и направились к выходу из комнаты. Джэррард встал, и склонился в прощальном поклоне.
— Спасибо, — сказал он Алексу и посмотрел на меня с надеждой. Но я старалась вообще не смотреть на него. Мне и так было не по себе, а тут ещё его взгляд, который проникал в самую душу и просто умолял.
— До свидания, — буркнула я, и мы вышли в коридор.
Я собиралась связаться с матерью и обсудить сложившуюся ситуацию. Но не смогла сделать этого сразу. У них на Урганосе что-то там произошло в лабораториях, какое-то открытие, и мама полностью зависла на работе. На автоответчике было записано её голосом, что она очень занята и перезвонит всем желающим только через две недели, как освободится, и мне осталось только ждать связи с ней. А потом произошло то, что кардинально изменило моё желание связываться с матерью и о чём-то просить Анну.
Я резко проснулся от того, что Нита дёрнулась в моих объятиях, и подскочил. Она сидела и недоверчиво рассматривала свою руку, на которой вчера был страшный ожог. Я видел удивление в её глазах, сменившееся радостью. Моя девочка взяла в свои ладони моё лицо и нежно поцеловала. Ответил, и страсть забурлила в крови, как пожар. Нита сама углубила поцелуй, и, завалив меня на кровать, уселась сверху. Я не сопротивлялся, наоборот, поощрил её инициативность. Но потом вспомнил, что вчера был последний день стерилизации, на что она ответила, что ей всё равно. Ну, раз она не против того, что могут быть последствия, то я только за. Она ласкала меня руками и губами, продвигаясь всё ниже по телу, но я уже не мог больше ждать, и, подмяв её под себя, резким толчком вошёл в желанное тело, ускоряя движения. Несколько раз подводил её к краю и не давал получить наслаждение, заставляя меня умолять о нём. Но вскоре понял, что и сам уже больше не выдержу, и, сделав самый последний толчок, взорвался в ней. Разрядка была фееричной. Наши стоны слились в один. Нита обхватила меня руками и ногами, сжав в объятиях и царапая спину. Я был не против, но когда хотел встать, она меня не отпустила. Ну, что же, мне так даже больше нравится. Приподнялся на локтях, чтобы не давить на неё своим весом, и стал рассматривать мою девочку. Я так вчера за неё испугался, думал, что потеряю, и теперь, держа её в объятиях, был неимоверно счастлив. Потянулся за поцелуем, и ответ Ниты не заставил себя долго ждать. Чувствуя, что готов продолжить наши постельные забавы, я толкнулся в ней, вызвав вздох удивления и удовольствия одновременно у моей малышки. Увидев её вопросительный взгляд, только ответил: