– Да. Есть! – коротко ответил Усольцев и положил трубку. Посмотрев на Иванова, он сказал: – К начальству вызывают. Сиди здесь и жди меня, когда вернусь "обсосем" нашу ситуацию. А что касается операции, у меня есть задумка подсунуть нашим операм агентуру из уголовников. Выдать их за, допустим, сбытчиков стволов.
– Ну и что? – не понял Иванов.
– А то, если они связаны с криминалом, то на этих торгашей будет совершен налет теми бандами, которым оружие нужно до зарезу. Так мы узнаем, что информация ушла. И сконцентрироваться, я полагаю, надо на Цыганкове – он вероятная наша цель.
– Да, в ваших словах есть логика, – согласился Иванов.
Поднявшись из-за стола, Усольцев подмигнул ему:
– В словах начальства всегда есть логика!
Он взял дела с подшитыми оперативными материалами по Забелину и Цыганкову и пошел на доклад к Кислицыну.
– Граждане, господа, товарищи, куплю чеки за хорошую цену!
Молодой парень в потертых джинсах и спортивной куртке, стоял возле киоска с детскими игрушками и курил. Иногда он отрывался от своего занятия и тогда проходившие по дорожкам городского сада люди, слышали его хрипловатый от долгого курения голос:
– Куплю чеки, куплю чеки!
Потом парень снова затягивался сигаретой, изредка поправляя висевшую на груди картонную табличку с надписью черным фломастером: "Куплю приватизационные чеки (ваучеры). Дорого". На лице его была написана скука.
В конце мая уже было довольно тепло. Холод, наконец, отпустил, и народ скинул тяжелые куртки и кепки, теплые шарфы и береты. На деревья городского парка только-только распустились маленькие ярко-зеленые листики, еще не успевшие покрыться уличной пылью.
Молодой скупщик чеков, не прекращая своего занятия, невзначай поглядывал на стоявших в разных местах парка таких же, как он менял. Впрочем, эти люди не только обменивали чеки на деньги. Они меняли рубли на доллары, скупали золото и золотые часы.
Милицейские наряды, которые иногда заглядывали в парк, не обращали на скупщиков никакого внимания: за все было уплачено, место куплено, общественный порядок никто не нарушал. Милиционеры чинно, по двое, прогуливались по дорожкам, иногда поигрывая черными дубинками, болтавшимися на поясе.
Рядом со скупщиками чеков на скамейке пристроил аппаратуру скрипач – молодой мужчина, смуглый как цыган, в русской расшитой рубахе и надетой поверх кожаной жилетке. Он играл на скрипке известные мелодии, играл неплохо, и люди останавливались послушать, вставали полукругом. Некоторые бросали в картуз, положенный на скамейку, блестевшие на солнце монеты. А кто-то клал и бумажные рубли.
Звуки скрипки усиленные двумя динамиками, плыли над городским парком, придавая своеобразный колорит солнечному весеннему дню.
В стоявшем рядом с дорожками киоске торговали жареными сосисками и пивом.
Управляющий чековым инвестиционным фондом "Согласие" Геннадий Бондаренко купил себе небольшую булочку с вложенной в нее подогретой и залитой кетчупом сосиской. Сосиска аппетитно пахла.
Он оглянулся по сторонам в поисках свободного места. На одной из голубых скамеек, стоявшей возле молодого деревца, оказалось одно с краю – остальные были заняты мамашами, сидевшими с детскими колясками и увлеченно что-то обсуждавшими.
Бондаренко направился, было, туда, однако, не дойдя до скамейки, увидел небольшого роста человека в спортивном темно-синем костюме и потертой коричневой куртке. Этот человек лениво облокотился на высокий столик у пивного ларька и с безразличным видом созерцал текущую мимо него праздную толпу. Перед ним стояла полупустая бутылка пива и пластиковый стаканчик.
Человека, которого увидел управляющий, звали Беспалый. Он был здесь смотрящим за скупщиками ваучеров. Насколько было известно Бондаренко, за ним стояли конкретные люди из криминального мира, принадлежавшие к одной из бандитских группировок.
Но Бондаренко было на это наплевать. Он договорился с Беспалым, пообещал нормально заплатить за скупленные его людьми чеки.
– Салют, директор! – весело поздоровался Беспалый, – греби сюда!
Бондаренко медленно пошел к ларьку, на ходу жадно кусая булку. Ему отчего-то ужасно захотелось есть.
– Пивка, не хочешь? – мужичок протянул ему свою бутылку пива, из которой уже отпил половину.
– Нет, спасибо, не хочется – с трудом сказал Бондаренко, у которого пересохло в горле.
– Ну, смотри! – ухмыльнулся Беспалый – слушай сюда, чеки мои ребята собрали. Много чеков!
– Много это сколько? – поинтересовался Бондаренко, доев, наконец, свою булку.
– Вагон и маленькая тележка. Так, несколько пачек. Где будешь брать? Хочешь, зайдем в ларек?
– Ты с ума сошел! – испугался Геннадий – еще увидит кто, а мне криминал не нужен. Отправишь завтра в фонд кого-нибудь из своих людей. Там спокойно рассчитаемся. Учти, это не разовая акция. Мне чеки нужны, чем больше, тем лучше. К тому же времени осталось совсем ничего – с первого июля Чубайс прикрывает эту лавочку.
– Да все ништяк, в натуре! Я эту тему знаю. Бабки те же – 25 баксов за чек?
– Да, как и договаривались.
Беспалый оглянулся и, заметив молодого парня, скупающего чеки неподалеку, махнул ему рукой. Тот торопливо подошел.
– Вот, Витек, – сказал Беспалый, небрежно похлопав упитанного парня по плечу, – он к тебе завтра придет.
Мордатый парнишка нетерпеливо переминался с ноги на ногу, торопясь вернуться к привычному делу. Бондаренко запомнил его нагловатую физиономию, бегающие небольшие глазки на толстом лице.
– Витек, так Витек – сказал он – знает куда идти?
– Найдет, – невозмутимо ответил Беспалый, – он пацан толковый.
Бондаренко взглянул на часы – еще предстояло несколько деловых встреч.
В первую очередь беседа с Плотниковым и причина для этой встречи была крайне важной.
Все знали, что пристроить ваучеры можно только до 1 июля, дальше они приниматься не будут. Однако Плотников недавно обмолвился, что останется еще много не пристроенных ваучеров, которые Правительство должно разрешить использовать для поддержки, как они выражаются, "малоимущих слоев населения". Нераспределенные чеки это приличный кусок, хороший довесок к тем скопившимся ваучерам, которые будут пущены в дело им, Геной Бондаренко. Неплохо было бы добиться, чтобы Плотников через областную администрацию пролоббировал интересы его фонда, продавил нужное для всех решение. Ведь сам он, Плотников, в обиде не останется.
Не менее важной для управляющего ЧИФ "Согласие" была и вторая встреча, которую он на сегодня запланировал. Его ждал директор крупного завода по производству стали и прокатного листа. Речь должна была пойти о продаже директору солидного пакета ваучеров, которые тот хотел пустить на покупку акций своего завода через подставную фирму. Они давно договорились о такой сделке. И цену чекам обговорили – 40 долларов за один ваучер.
Благодаря их взаимовыгодному сотрудничеству директор получал практически контрольный пакет акций, а Бондаренко хорошую сумму в долларах.
Так, с умом, он использовал неучтенные чеки, полученные от скупщиков не только в Уральске, но и других городах области. А ваучеры населения он запускал для официальной покупки акций любых предприятий, неважно каких, прибыльных или убыточных. Главное, чтобы можно потом отчитаться, доложить через СМИ, что чеки идут на нужное дело и скоро, очень скоро все будут получать свои дивиденды. Заживут хорошо и счастливо, как рантье на Западе. Можно даже и не работать.
Его мысли перебил Беспалый.
– Слышь, директор, с тобой тут люди хотят встретиться, перетереть…
– Что за люди, мне вообще-то некогда, – недовольно поморщился Бондаренко, – у меня каждый час расписан.
– Есть тут у нас уважаемые люди, – Беспалый снова ухмыльнулся, – Матвей, например. Слыхал про такого?
Бондаренко, конечно, слышал имя этого бандита, одного из самых авторитетных в городе. Ссориться с ним не стоило. Совершенно не стоило.
– А что ему надо? Я ведь не волоку в ваших делах.
– Он сам тебе растолкует, – Беспалый сделал многозначительную паузу, – то, что посчитает нужным. Да не мандражируй, всё путем! Матвей человек справедливый, почем зря никого не мочит и пацаны его уважают.