В трубке раздались гудки отбоя.
Как просто…
В первых числах ноября, пока специалисты Standard Chartered разбирались с хитромудрыми связями в перекрестном владении акциями, прошли внеочередные собрания акционеров в компаниях, подвергшихся атаке. И если до этого мне было безразлично, кто сидит в Советах Директоров, то теперь там уселись люди Тома — молодые талантливые менеджеры, умеющие выводить подписи на платежках и давить недовольных характером. Как назло оказалось, что все эти компании испытывают жуткие проблемы с «обороткой»[26] и все они были вынуждены прибегнуть к масштабному кредитованию у совершенно не аффилированных[27] с ними банков, большей частью итальянских и андоррских.
В декабре полученные кредиты — в общей сумме около девяти миллиардов — были брошены на обратный выкуп акций, котировки на которые резко рванули вверх, вызвав на биржах в Лондоне и Амстердаме небольшой ажиотаж. Капитализация компаний росла не по дням, а по часам и буквально через день, проводя payback[28], они были вынуждены требовать увеличения кредитного плеча, что банки, обрадованные ростом актива, разумеется, им с восторгом представляли.
Standard Chartered бросилась в бой, потратив на выкуп пяти процентов бумаг столько же, сколько до того потратила на покупку десяти процентов. И котировки устремились еще выше, порождая в прессе многочисленные комментарии о «новом золотом веке».
Рос размер предоставленного кредита, росла цена бумаг, достигнув тройной величины, росла стоимость пакета, имевшегося у меня в руках. Параллельно компаниями были выпущены полугодовые облигации, и все полученные по закрытой подписке деньги опять брошены в скупку собственных бумаг на открытом рынке.
Когда Малкольм Шона прислал мне сводку, что Standard Chartered овладела сорока процентами бумаг, приобретенных за двадцать два миллиарда долларов, я выбросил на рынок свои бумаги и все, что удалось собрать в ходе «обратного выкупа». По инерции еще полдня их покупали, но потом предложение превысило спрос и все покатилось обратно. А на рынок сбрасывались все новые и новые их порции, жадно скупаемые Standard Chartered. К концу декабря, перед самым Рождеством, они получили вожделенные контрольные пакеты компаний, обошедшиеся им совокупно почти в сорок миллиардов. При начальной капитализации в семь. Но общий долг компаний по полученным у банков кредитам приблизился еще к тридцати миллиардам. Отношение «стоимость акций к прибыли» выросло до пятидесяти, гарантируя окупаемость вложенных средств ровно к тому времени, когда на горе начнут свистеть раки.
Несколько своевременных статей в профильных изданиях с полным анализом экономического состояния новоприобретенных Standard Chartered предприятий, десяток телевизионных репортажей ввергли рынки в уныние и обрушили рыночные оценки злополучных контор в преисподнюю. Банк попытался отыграть назад, но теперь за бумаги компаний, отягощенных сумасшедшими долгами, никто не желал выкладывать даже ржавый дайм[29]. Он сбрасывал акции, и они дешевели еще больше, переводя фирмы, очень прибыльные еще три месяца назад в разряд аутсайдеров рынка.
Что ж, я не гордый, я был согласен взять и аутсайдеров.
И проблемы начались у Standard Chartered, обретшей внезапно не прибыльные заводы и фабрики, а огромные долги — оживились люди из Lloyd, к ним подключился Gyperbore Trust, зашевелились конкуренты из HSBC и Barings; на начавшуюся вакханалию слетелись падальщики из Quantum — Роджерс со своей обычной идиотской бабочкой и Сорос, трясущий перед телекамерами хищным носом.
К апрелю 1989 года с банком, насчитывавшим трехсотлетнюю историю, было покончено — большая часть его отделений и филиалов перешла в другие руки. Я стал богаче еще на двадцать миллиардов, Серый со Снайлом обзавелись банком, который выпускает гонконгские доллары, Barings достался сингапурский филиал SC, а Сорос и Роджерс, принявшие участие в вакханалии уже ближе к самому концу, поимели обширное паблисити и стали на время главными звездами телеэкранов.
Standard Chartered не исчез совершенно, он был только расчленен на части, отбросил, как ящерица хвост, чтобы сохранить основное, избавился от того, что не мог бы удержать ни при каких фокусах, но и этого оказалось достаточно, чтобы он оказался исключен из списка мировых титанов банкинга. Против неудавшихся жертв банком были поданы судебные иски, ведь оставить ситуацию просто так у него не было никакой возможности. Однако Тери Филдман из Slaughter and Maу[30] заверил меня, что бояться нечего и наши позиции тверды и прочны как никогда. Этот рыжий пройдоха с годовым партнерским доходом в десяток миллионов фунтов знал о чем говорил и если бы не был уверен в своих словах, никогда бы не оказался среди сотрудников Slaughter and Maу.
26
Оборотка — свободные денежные средства предприятия, используемые в текущей деятельности (зп, закуп материалов, логистика и т. п.).
27
Аффилированное лицо — предприятие (человек), способные влиять на деятельность юридических и физических лиц.
28
Payback — обратный выкуп акций, когда предприятие-эмитент скупает на рынке свои собственные бумаги.
30
Slaughter and Maу — юридическая фирма, лидер «магического круга», где состоит вместе с Clifford Chance, Linklaters, Freshfields Bruckhaus Deringer и Allen & Overy.