— Вот как? Расскажите поподробнее, Гровс.
— Охотно, мистер президент. Сразу после Перл-Харбора планировалось сбросить бомбу на Японию, используя полет в один конец с посадкой самолета в Китае. Затем по мере того как флот смог отодвинуть от наших берегов угрозу японского вторжения, цель использования атомного оружия изменилась. Её стала Германия.
Немцы очень яростно сражались с русскими и англичанами и исход их борьбы, до начала сорок четвертого года был совершенно не ясен. К тому же по данным нашей разведки, немецкие ученые стали активно продвигаться к созданию собственного атомного оружия. Предполагалось сбросить атомную бомбу на Берлин или на любимую виллу Гитлера в Бергхофе, когда он отправиться туда на отдых. С этой целью в Германию были заброшены специальные агенты, по сигналу которых из Англии, должен был вылететь бомбардировщик с атомной бомбой на борту.
Трумэн слушал рассказ Гровса с большим интересом. Все сказанное генералом было для него совершенно неизвестно. Белый дом умел хранить свои тайны, скрупулезно ограничивая число лиц посвященных в секретный проект.
— Так продолжалось до конца сорок четвертого года. Из агентурных источников стало известно, что благодаря диверсии на заводе по производству тяжелой воды в Норвегии, немецкий атомный проект испытывает серьезные трудности и вряд ли будет способен устранить их к средине сорок пятого года. Тогда же стало понятно, что нашими главными конкурентами за право устройства послевоенного мира стали русские и цели вновь поменялись. После Арденн и выхода русских армий к Одеру, президент Рузвельт приказал усилить работы над проектом «Манхэттен». Он очень надеялся, что к началу последней мирной конференции у него будет дубинка, при помощи которой он сумеет укоротить непомерные аппетиты дяди Джо.
— Честное слово, я сделал бы то же самое, Гровс, — усмехнулся Трумэн, — мистеру Сталину совсем не помешал бы отрезвляющий удар по рукам такой дубины. Но будет ли она готова к мирной конференции в Германии?
— Если последние испытания завершаться успешно, то согласно заверениям профессора Оппенгеймера окончательный результат работ следует ждать ко второй половине июля — торжественно доложил Гровс.
— Вторая половина июля это обнадеживающий срок, но скажите честно, Гровс, вы верите в это?
— Да, мистер президент. За все время общения с физиками я немного научился разбираться в их поведении и могу твердо сказать, они сами верят в реальность указанных сроков.
— Прекрасно, прекрасно. Значит, в начале августа нужно будет выбрать место целесообразного применения нашего нового оружия.
— Против кого вы хотите применить бомбу, против русских, сэр? — с опаской в голосе спросил Гровс, но собеседник успокоил его.
— Нет, не против русских. С дяди Джо будет вполне достаточно одной только демонстрации в действии нашего нового оружия. Так сказать, скрытое, но очень явное предупреждение — хищно улыбнулся Трумэн. — Бомбу следует применить против японцев и чем быстрее, тем лучше. Для Америки война с микадо в сто раз важнее, всех европейских дел вместе взятых.
— Слава богу, что вы решили не применять её против Англии — пошутил генерал, но президент не поддержал его тона.
— Если будет нужно, то применим и против неё. Англия ничем не лучше остальных стран мира, хотя и является нашим ближайшим союзником. Господин Черчилль поет мне дифирамбы, а сам пытается вести свою игру в Европе. По данным нашей разведки англичане так и не разоружил немецкие части, сдавшиеся к ним в плен. Возможно, он намерен сделать из них козырь на встречи со Сталиным, но это идет в разрез с нашими планами и намерениями. Думаю, следует ограничить своеволие Черчилля и твердо указать ему место в нашем кильватере. Президент Рузвельт слишком долго играл в джентльмена с этим обанкротившимся рыжим лисом.
— Вы совершенно правы, мистер президент. Америка есть Америка, а Англия есть Англия, и не следует путать наши жизненные интересы — подхватил Гровс. В отличие от Черчилля он хорошо знал свое место в кильватере президента.
Совсем иная беседа об интересах Англии и Америки состоялась в Нью-Йорке. Туда из Лондона, специально приготовленный «Дуглас» доставил двух британских джентльменов с особыми полномочиями от премьер-министра Черчилля.
Не имея ни малейшего ограничения в пищевом рационе в отличие от большинства англичан, джентльмены хорошо перенесли длительный полет над бурными водами Атлантики. За время полета они с истинно королевским достоинством поглощали бекон с яичницей, хрустящие гренки с оливками и запивали натуральным кофе.