— Хорошо. Передайте Высшему военному совету империи, что я согласен на проведение операции «Каменный цветок» — изрек император после долгого раздумья и колебания. — Когда вы собираетесь приступить к её проведению?
— Сегодня же, Ваше императорское величество! — принц не пытался скрыть своей радости от вырванного у микадо согласия.
— Сегодня уже вечер — холодно напомнил сюзерен своему вассалу.
— Для того чтобы исполнить волю Вашего императорского величества и принести долгожданную победу, мне совершенно безразлично, стоит ли на улице день или властвует ночь. Главное я могу действовать против врага, — торжественно объявил принц Коноэ, — я могу идти?
Монарх едва заметно кивнул головой и опустил веки, и его искуситель исчез. Коноэ спешил известить членов Высшего военного совета о воле императора, отдать приказ о начале операции ставки, в которой были чрезвычайной высоки.
Делали в этот день и на далекой Лубянке, в кабинете наркома, за покрытым зеленым сукном столом.
Несмотря на слишком раннее утро, Лаврентий Павлович Берия бодрствовал. Час назад он вернулся из Кремля и, не смотря на неурочное время, ушел с головой в работу. Нужно было срочно отдать распоряжения, в свете полученных указаний от вождя. Переговорив по телефону и дав необходимые указания, он вызвал к себе в кабинет начальника Восточного отдела, отвечающего за операцию «Кондор».
— Есть новости из Токио? — властно спросил его Берия, едва только полковник вошел в кабинет и подошел к столу.
— Нет, товарищ нарком, — сокрушенно развел руками чекист, — больше недели от агента нет никаких известий, хотя визуально в условленное время и в условленном месте, он появляется.
— Если на свободе, значит, ему пока нечего сообщить. Жаль, очень жаль. Нам сейчас от него как нельзя нужна информация, пусть даже с отрицательным результатом.
— Прикажите поторопить его с ответом? — уточнил чекист, но нарком не согласился с ним.
— Зачем лишний раз дергать человека? Он сам прекрасно все понимает. Если будет результат, сообщит, если нет, в этом нет его вины. Ведь его профиль торговля и экономика, но никак не война. Один раз он нам уже помог по Америке, будем надеяться, что сумеет помочь и во второй раз — вздохнул нарком. — Значит, наберемся терпения и будем ждать. Все понятно?
— Так, точно товарищ нарком. Будем ждать.
— Вот именно. Как только поступит сообщение от агента, доложить немедленно. Независимо от времени и результата сообщения. Можете идти.
Дверь наркомовского кабинета едва успела закрыться за полковником, как на столе зазвонил телефон. На проводе была далекая Германия.
— Судоплатов. Здравствуйте, как обстоит дело с «консервами»? — с места в карьер начал разговор Берия.
— Здравствуйте, товарищ нарком. У нас полная готовность к действию, ждем только вашего сигнала — бодро доложил Судоплатов.
— То, что вы готовы — хорошо. Сигнал может поступить в ближайшие три дня. Вам все ясно?
— Так, точно.
— Что шведы? Как транспорты?
— Шведы ведут себя хорошо. Транспорты идут по расписанию, к движению никаких претензий нет — успокоил наркома собеседник. Его не совсем понятный обычному уху ответ обрадовал Лаврентия Павловича ибо, хоть на немного, но снимал с его плеч огромную нагрузку.
— Хорошо, Судоплатов. Ждите моего звонка — сказал нарком и повесил трубку.
В Москве уже отгремели праздничные торжества, посвященные Великой Октябрьской Социалистической Революции. Впереди оставался День Артиллериста, особенно любимый вождем. Нарком очень надеялся, что к этой дате он сможет порадовать товарища Сталина фейерверком очень большой мощности.
Нужно было только набраться терпения и ждать. Ждать, собрав всю волю в кулак, не позволяя эмоциям взять вверх. Ждать, не смотря ни на что, твердо веря в успех задуманного дела. Ведь именно так и одерживаются значимые победы на невидимых фронтах.
Глава XVII. Мы ближе, Господи, к Тебе
Давно президент Трумэн не испытывал такого душевного подъема, как во второй декаде ноября 1945 года. Впервые с момента своего вступления в должность президента Соединенных Штатов Америки, он точно знал, что делать и был уверен в своих силах. Взирая из окна своего походного кабинета на зеленые склоны гор окружавших столицу штата Юты и вдыхая их прохладу, Трумэн находился в приподнятом настроении.
Он стал шутить и улыбаться секретаршам, похваливать работу своей походной свиты, словом разительно переменился. Недавний визит мистера Джозефа и мистера Сэмюэля буквально окрылил президента. Все прежние страхи и сомнения ушли прочь и он был полностью готов, если не поставить финальную точку в войне с Японией, то основательно приблизить её завершение.