Союзники в Нормандии столкнулись с прекрасно подготовленной, боеспособнейшей армией, одной из крупнейших, какие мир когда-либо видел. Это простая истина, которую многие военные и писатели не проявляют готовности признать частично из чувства национальной гордости, частично в силу того, что приходится соглашаться, что вермахт и войска СС упорно сражались за самый отвратительный режим нацизма, какой когда-либо знал мир. Качество оружия немцев — прежде всего танков — имело огромное значение. Отлично была у них отработана тактика: упорная оборона; концентрированный локальный огонь из минометов и пулеметов; быстрые контратаки с целью возвращения утерянных позиций. Части продолжали упорно сражаться, даже когда оказывались отрезанными, и это не было признаком фанатизма, а здравой тактической дисциплиной, когда такое сопротивление на тыловых рубежах в значительной мере снижало темп продвижения союзников, как это случилось в ходе операции «Гудвуд». Наступательные действия немцев были менее искусными, даже неуклюжими. Но они сразу освоили методы просачивания в условиях бесконечных переплетений живых изгородей — мастерство, которое очень немногие американские части оказались способными освоить даже к концу нормандской кампании. Командиры, непосредственно руководившие мелкими подразделениями, расчетами и экипажами, значительно превосходили американских да, вероятно, и английских младших командиров этого уровня.
Лишь немногие американские пехотные части прибыли в Нормандию, имея твердое представление об основах тактики — недостаток, за который многие солдаты поплатились своей жизнью. Американские воздушно-десантные части показали тот максимум, которого может добиться американский солдат на поле боя. Но весьма небольшое число соединений могло сравниться с 82-й и 101-й дивизиями. Мнение, будто огневая мощь может в конечном счете избавить пехоту от необходимости вести ожесточенные бои, лежит в основе многих затруднений и неудач в наземных операциях. Любопытно отметить, что лейтенант Эндрю Уилсон, танкист, который сражался в Нормандии, спустя четверть столетия побывал во Вьетнаме в качестве корреспондента и увидел там ту же самую беспечность на поле боя, какую он наблюдал в 1944–1945 годах в Нормандии. Большая внимательность и более умелое ведение боя на ранних стадиях сражения в Нормандии привели бы в конечном счете к сохранению жизни многих американских солдат и офицеров. Как английские, так и американские командующие иногда, кажется, больше стремятся выискать козлов отпущения, чем выяснить истинные причины неудачных действий войск на поле боя. Некоторые из генералов, снятых со своих постов во время боев в Нормандии (и в других местах), были некомпетентными. Но существовали пределы, дальше которых корпусной или дивизионный командир был не в состоянии действовать при тех людских и материальных ресурсах, которые он имел в своем распоряжении. Характерно, что когда Паттону или Коллинсу были переданы явно слабые дивизии, они не смогли добиться более высоких результатов, руководя этими дивизиями, чем менее компетентные командиры. То же самое можно сказать об английской 7-й бронетанковой дивизии. Ни один из новых командиров этой дивизии не достиг с ней ничего существенного на северо-западе Европы. Проблемы — где они существовали — зачастую касались полкового и батальонного звена. Но не было достаточного количества способных войсковых офицеров, чтоб заменять ими некомпетентных.
Англичане превосходили американцев на полковом уровне управления войсками и в штабной работе. Но в то время в отличие от американцев они оказались неспособными создавать превосходство в ударных силах, достаточных для прорыва стабильной немецкой обороны. Немцы, сражавшиеся в пустыне, часто удивлялись готовности английского солдата сделать то, что, по его мнению, от него ожидали, но затем остановиться и даже сдаться в плен, когда кончались боеприпасы, горючее или когда он оказался в окружении или остался без офицера. В Нормандии английские части сражались превосходно, с большим мужеством, но всякий раз им не хватало последнего усилия, чтобы довести дело до конца — овладеть намеченной целью или выдержать контратаку противника. Отсутствие боевого опыта у необстрелянных американских, английских и канадских дивизий следует сравнивать с действиями 12-й танковой дивизии СС, которая тоже являлась «зеленой», до 7 июня никогда не участвовавшей в боях дивизией. Как писал официальный канадский историк, «есть подозрения, что немцы умудряются извлекать значительно больше из боевой подготовки солдат, чем мы. Возможно, их отношение к вопросам боевого обучения войск носит более серьезный характер, чем у нас».[268]