Именно на этом этапе Монтгомери принял решение задействовать две свои испытанные дивизии старой 8-й армии — 51-ю Хайлендскую и 7-ю бронетанковую. Когда накануне дня Д один из офицеров 7-й бронетанковой дивизии тоном, который наверняка одобряли не все его сослуживцы, спросил Монтгомери, почему их дивизия не будет высаживаться в составе войск первого эшелона, тот решительно отрезал: «Не следует бросать в игру первым своего лучшего игрока». Теперь же он сам предлагал использовать «лучших игроков», чтобы нанести два мощных фланговых удара под Каном: 51-ю дивизию планировалось пустить через плацдарм, захваченный 6-й воздушно-десантной дивизией восточнее реки Орн, а 7-я бронетанковая дивизия должна была ударить в обход Кана с юго-запада. Высадка 7-й бронетанковой и 51-й дивизий задерживалась из-за ухудшившейся погоды, которая также была основной причиной серьезной нехватки артиллерийских боеприпасов. Организация пунктов высадки и регулирования движения на берегу по-прежнему оставалась серьезной проблемой: только на участке «Голд» саперам пришлось уничтожить до 2500 заграждений, большинство из которых было заминировано. На их изготовление немцы израсходовали свыше 900 тонн стали и бетона. Беспокоящие ночные рейды Люфтваффе, в которых участвовало до 50 самолетов, не представляли серьезной угрозы в полосе высадки, но тем не менее порой вызывали задержки и затруднения. По участку «Суорд» все еще продолжался артиллерийский обстрел из глубины немецкой обороны.
В течение всех этих дней немцы не предпринимали ни одной крупной контратаки. Отчаянный план, разработанный генералом фон Швеппенбургом, возглавлявшим танковую группу «Запад», 10 июня был отклонен Роммелем по причине недостатка наличных сил. На другой день штаб Швеппенбурга был запеленгован союзниками, подвергся удару с воздуха и был выведен из строя. Тем не менее частые контратаки, предпринимаемые немецкими войсками по всему переднему краю, и прежде всего против плацдарма, захваченного воздушным десантом восточнее Орна, были настолько сильными, что нанесли английским парашютистам значительный урон, a 11 июня сорвали наступление 51-й английской дивизии спустя час после его начала. К этому времени немцы на своем правом фланге уже развернули 346-ю и 711-ю дивизии наряду с уже находившимися там частями 21-й танковой и 716-й дивизий. 5-й батальон 153-й бригады в 4.30 выдвинулся на исходные позиции для своего первого боя и при попытке захватить Бревиль в то утро потерял до 200 человек убитыми и ранеными. «Каждый солдат взвода, находившегося на острие атаки, погибая, падал лицом в сторону противника», — с гордостью отмечалось в «Истории 51-й дивизии».[117] Однако командир 6-й воздушно-десантной дивизии генерал Гейл считал, что эту деревню нужно было захватить любой ценой, чтобы закрыть образовавшуюся брешь на переднем крае плацдарма. Следующей ночью 12-й батальон парашютного полка этой дивизии в кровопролитном бою сумел овладеть Бревилем, потеряв при этом 141 человека из 160 участвовавших в этой ночной схватке. 3-й батальон 858-го немецкого полка, оборонявший деревню, за три дня участия в боях тоже понес большие потери и его численность сократилась с 564 человек до 146. В период между 11 и 13 июня и другие части 51-й дивизии делали попытки пробиться на юг к Сент-Онорину. Однако после многократных столкновений, в которых каждый временный успех чередовался с отходом под натиском мощной немецкой контратаки, наступление английских войск восточнее Кана захлебнулось. Воздушно-десантные батальоны, имевшие только легкое вооружение, выдохлись: они заметно поредели численно и израсходовали свой запас боеприпасов. 51-я дивизия оказалась не в состоянии вести дальнейшее наступление.
«Несомненным фактом было то, — отмечается в истории 51-й дивизии, — что обычно очень высокий боевой дух личного состава дивизии в тот период временно упал до самого низкого уровня… Войска были поражены своеобразной разновидностью клаустрофобии, а продолжавшийся артиллерийский и минометный обстрел со стороны невидимого врага, имевшего относительно крупные силы, был безусловно очень изнурительным…»[118]
Сражение восточнее Орна произвело потрясающее впечатление и на противника. Ефрейтор Вернер Кортенхаус из 21-й танковой дивизии в ходе атаки на замок Эсконвиль 9 июня видел, как за 5 минут у него на глазах сгорели четыре танка из десяти машин его роты. Их танки T-IV вновь шли вперед, поддерживая прикрывавшуюся броней танков пехоту, когда она входила в зону ураганного минометного и артиллерийского огня англичан. Однако когда танки давали обратный ход, они зачастую не могли видеть, кто находится позади них, и им не раз приходилось слышать душераздирающие крики раздавленных раненых или укрывшихся солдат, оказавшихся на их пути. Раненый солдат мотопехоты, лежавший на ничейной полосе, всю ночь звал на помощь. Кортенхаус, забравшийся под свой танк, чтобы немного поспать, утром обнаружил, что его куртка, которую он оставил на броне, была изрешечена осколками. Обстрел и бомбардировки, казалось, продолжались без перерыва.