Его помощник откашлялся, а Ахмадинежад посмотрел на человека так, что тот чуть не застыл. Борода мужчины стала длиннее, а на его лице начало отражаться сильное давление, под которым он находился после поражения его человека в кабинках для голосования годом ранее. Морщины на его лице стали глубже, чем в прошлом году. Он поднял правую бровь, ожидая, что помощник что-нибудь скажет.
— Сэр, офис нового президента уже несколько часов пытается связаться с вами. Режим хочет знать статус о закрытии проекта.
Махмуд Ахмадинежад смотрел на ассистента самую долгую минуту в жизни молодого человека. Взгляд был таким, как будто бы экс-президент уставился на какую-то форму жука, забравшегося ему на руку. Помощник с облегчением отвел от себя эти затравленные глаза, когда генерал Хасан Язди подошел к стеклу. Генерал молчал, заглядывая внутрь камеры. Он заложил руки за спину и посмотрел на молодого помощника в черном костюме. Он кивнул, что тот должен оставить двоих мужчин в покое. Иранский генерал хранил молчание, стоя рядом с человеком, который сделал возможным его карьерный рост и в конечном итоге назначил его руководителем операции «Божественный пророк». Это тот самый человек, который в 1978 году настроил экс-президента на такой курс действий, и теперь стал его подчиненным, руководившим проектом.
— Скоро мы не сможем скрывать от нового президента продолжение этого проекта. Мы замкнули всю электросеть в провинции в прошлый раз, когда тест длился целый час. Сеть не выдержала мощности устройства, и наши линии от атомной электростанции в Сернане еще предстоит отремонтировать. — Генерал слегка повернулся влево и наблюдал за экс-президентом, который, в свою очередь, пристально следил за учеными и техниками, готовившими «Божественного пророка» к очередному испытанию. — Они говорят, что им нужно еще восемнадцать часов, чтобы найти короткое замыкание в подземных линиях электропередач.
— В прошлый раз мы были очень близки. Тест прошел почти безупречно.
— Скрывать? Безупречно? Это то, что вы называете уничтожением всего морского курорта и убийством бог знает скольких людей? Если вы называете это близким и безупречным, у меня есть курс по обращению с ручными гранатами, которым вы можете проинструктировать, старый друг.
Ахмадинежад улыбнулся, а затем полностью повернулся лицом к генералу Язди.
— Ручные гранаты тоже делают свое дело, генерал. Уверен, мне не нужно напоминать вам, что они убивают так же эффективно, как любое оружие. Эта ручная граната убивает сразу, но может быть и неизбирательной, не так ли?
Генерал пристально посмотрел на экс-президента Ирана. — Слишком широко. И слишком неразборчиво.
— Это вопрос мнения. Следующее испытание будет ближе, и мы должны увидеть желаемые эффекты «Божественного пророка».
— Кажется, вас не беспокоит, что наш новый президент приказал закрыть ваш проект?
— Да, я прекрасно об этом знаю. Готовы ли вы выполнить свое обещание, данное революции, генерал Язди — обещание, которое вы сами заставили меня дать более тридцати лет назад?
— Лоялисты революции пополняют наши ряды. Когда мы ударим по новому президенту и его отсталому правительству, он не сможет противостоять желаниям армии и уйдет в отставку, чтобы спасти жизни иранцев. Каждый игровой сценарий, который мы запускали, предсказывает этот факт.
Экс-президент положил руку на плечо генерала и дважды похлопал его.
— Я не боюсь, что люди увидят нашего нового президента таким, какой он есть на самом деле, новым западным простаком. Но нам понадобится каждый человек, верный нашему делу, на нашей стороне. — Он остановился и посмотрел на генерала своими проницательными и холодными глазами. — И им, возможно, придется принести величайшую жертву, когда мир узнает о наших истинных намерениях. — Он пошел медленно по изогнутому коридору.
Генерал поморщился, а затем повернулся, чтобы следовать за человеком, которого он создал в ту ночь, когда его забрали из его студенческого общежития в ночь революции Хомейни.
— Готовы ли вы к неизбежному военному ответу Запада? — Он заложил руки за спину.
— Наши силы готовы с тремя сотнями ударных самолетов и пятью дивизиями войск, и это только для обеспечения безопасности столицы. У меня есть еще одно полное подразделение, охраняющее наше спасение здесь, в университете. Проект «Божественный пророк» останется в безопасности. Но если этот аппарат не сможет сделать то, что мы хотим, достаточно быстро, чтобы ошеломить наших врагов своей жестокостью, мы можем потерпеть неудачу. В случае полномасштабного вторжения мы не сможем поддерживать оборону более шестнадцати часов, прежде чем наши враги снесут в этой стране все и вся, способные генерировать свет от лампочки. Безопасность объектов атомной энергетики имеет первостепенное значение.