Она направилась к одному из окошек. Блеш ретировался к двери и, когда она вышла, последовал за ней. Их скрыла толпа.
Флоранс повторял про себя текст телеграммы: «Самолетом невозможно. Встречай „Мистраль“. Фло». Она не знала времени прибытия, но он это выяснит, и они встретятся на вокзале. Так будет лучше. Меньше неловкости от встречи после столь долгого расставания… Если, конечно, встреча состоится. Если Рене все еще живет в Болье. Если захочет ее увидеть… Она подписалась «Фло», чтобы он почувствовал, что она едет к нему с доверием, а может быть, и с нежностью. Если же он уклонится, черт возьми, тем хуже. Она, конечно, будет сожалеть. А если встретит, надо будет сразу же внести полную ясность. Речь идет не о том, чтобы возобновить отжившую связь. А о чем, в сущности, идет речь? Она сама не очень себе это представляет. Ей хотелось просто отдыха, смены впечатлений, забытья, и было бы приятно пройтись с другом, почувствовать себя в безопасности рядом с внимательным мужчиной. Обращающимся к тебе с лаской. А если рядом никого не будет, что ж, одиночество ее не пугало. Она достаточно любила себя сама, чтобы без страха встретить часы безделья, которые рассчитывала провести в свое удовольствие. Она будет лежать на пляже среди наслаждающихся жизнью людей. Не будет никакой политики, газеты, речей, ссор.
Вагоны до Ниццы были в поезде головными. Ей уже доставляло удовольствие идти вдоль сверкающих чистотой вагонов, видеть в вагоне-ресторане белые куртки официантов, вдыхать запах кухни и горячего очага. Она вошла в первый вагон и без стеснения заняла место. Посмотрим! Ведь хорошо известно, что не все заказанные места бывают заняты. Но даже если ей придется ехать стоя, пусть. Она исполнилась решимости выдержать все. До свадьбы, когда в конце месяца концы с концами сводились туго, бывало и не такое. Час десять. Еще есть время купить газеты. Она вышла на платформу и натолкнулась на толстяка, вытирающего пот со лба, с пиджаком, перекинутым через руку.
Блеш удостоверился, что ее чемодан уложен в сетку и что она действительно уезжает. Оставалось самое неприятное: предупредить Жерсена.
— Разумеется, — сказал подрядчик. — Я всем займусь. Смету пришлю через два-три дня. Обещаю, вилла будет как новая. К счастью, погода стоит хорошая. В этом отношении можно не беспокоиться.
— Много времени все это займет?
— Видите ли, мастера сейчас в отпуске. Быстро не получится. Рассчитывайте на два месяца.
— Я иду с вами, — сказал Жерсен. — Забыл бумаги в машине.
Они вышли через пролом и остановились, чтобы еще раз оценить размах разрушений.
— Шайка негодяев, — проворчал подрядчик. — Кстати, господин Жерсен, вы обедали?
— Нет. Но я, поверьте, не очень проголодался. Немного поработаю, пока не вернется комиссар. Есть еще кое-какие формальности…
— Обычная волокита! До свидания, господин Жерсен. Все будет в порядке, увидите.
Он распростился, пожал по пути руку полицейскому и сел в свой «пежо».
«Мне он руки не пожал, — с горечью подумал Жерсен. — Для них всех я раздуваю бурю. Не хотят понять, что я их защищаю. А взрыва они не прощают как раз мне».
Он взял из «вольво» привезенное досье и вернулся в кабинет. В папке были вырезки из газет, письма читателей и предложения ответственного секретаря редакции Лосуарна о проведении журналистских расследований. Ничего особенно важного: записки о заводе, отравляющем реку, о генеральном советнике, обвиняемом в подлоге, о подозрительном деле с недвижимостью возле Канн… Пустячные дела… Жерсен принялся подчеркивать красным карандашом фразы, отдельные слова. Раздался телефонный звонок. Жерсен так резко протянул руку, что чуть не опрокинул аппарат.
— Алло… А! Это уже вы! Что нового?
Лицо его окаменело, как под действием анестезии. Пальцы левой руки постукивали по разбросанным листкам, а сам он время от времени повторял: «Так… так…»
— Алло! Знаете, в каком часу прибывает «Мистраль»?.. В двадцать два двадцать пять… У меня еще есть время… дайте подумать.
Но решение уже было принято. И исходило оно из более потаенных глубин, чем его разум.
— Блеш… Да… Выясните, что это за номера… С гостиницей будет легко… С Болье тоже как-нибудь выкрутитесь. Полагаюсь на вас. Сам я возвращаюсь в Париж… Сейчас начало второго… на дороге, конечно, пробки, но надеюсь, что буду дома к половине четвертого… Приезжайте ко мне… Допустим, уеду я спустя час, до Ниццы доберусь к утру… Что?.. Ни в коем случае! В этом деле мне никто не нужен… До скорого!