— Насколько нам известно, нет?
Я немного поколебался, прежде чем задать свой вопрос.
«А эти двадцать семь человек, разве среди них не было никого, кто мог бы начать что-то делать самостоятельно?»
Тибет ответил не сразу. Он колебался.
«Я бы хотел иметь возможность сказать «нет» на этот вопрос, но я не уверен на сто процентов. Это фактор, который меня очень беспокоит». Он помолчал какое-то время, и я ничего не ответил.
«Жизнь здесь непростая, люди в напряжении. Здесь всегда ветрено. Очень холодно. А потом эти бури. Здесь все очень примитивно, и нельзя сесть в машину и поехать в какое-нибудь уютное место, нельзя поехать в лес или в город. И играть в пинг-понг в комнате отдыха, конечно, весело, но...
Я ожидал такого ответа. Это был один из основных факторов, которые могли осложнить мою работу. — Что еще может случиться? Я попросил переключиться на что-то другое. «Может ли это иметь какое-то отношение к саботажу?»
— Маловероятно, — сказал Тиберт. «Возможно, мы все здесь сходим с ума, но в целом мы довольно дружелюбны. Мы тоже не приспособлены для таких игр. Слишком это примитивно.
Я выпил свой второй виски.
'Еще хочешь?' — спросил Тибет.
— Не сейчас, — сказал я. 'Я устал. Лучше покажи мне, где я сплю. Я чувствую, что у меня будет напряженная работа».
— Да, не самое веселое время, — сказал Тиберт, вставая.
Большинство зданий соединялись между собой неотапливаемыми коридорами, которые называли антарктическими туннелями. Тиберт показал мне все это. Мне дали теплую одежду, и в столовой у них была довольно приличная еда. Потом меня отвели в мою комнату, маленькую каморку с койкой, комодом и платяным шкафом. Одно крохотное окошко выходило на бесплодный пейзаж.
'Доктор Эдвардс спит в соседней комнате, — сказал Тиберт.
«И она делает это в данный момент, я имею в виду, спит».
— Спасибо, — глухо сказал я. Койка с толстым стеганым одеялом вдруг показалась очень привлекательной.
«И если вам захочется прогуляться посреди ночи, не выходите на улицу. Вы там, наверное, сразу замерзнете.
— Не волнуйся, — сказал я. «Я останусь на месте».
После того, как Тиберт ушел, я пошел проверить Лану. Она спала как убитая. Я вернулся в свою комнату, разделся и залез в постель. Как только я почувствовал запах подушки, я уже заснул.
Глава 3
Ветер завывал вокруг здания, когда меня что-то разбудило. Я долго лежал, прислушиваясь к одинокому грустному звуку, и напрягал слух, нет ли еще чего.
Я держал левую руку перед лицом. Светящийся циферблат моих часов показывал два часа. Все на базе уже должны были спать, за исключением, может быть, радиолюбителей и ученого, который все еще проводил эксперименты.
Затем я услышал звук, который совершенно обеспокоил меня, и сел. Это звучало как какое-то хныканье. Или как будто кто-то плакал. Или как скулило животное, страдающее от боли.
Я встал с кровати. Пол холодил мои босые ноги. Я вытащил из-под подушки «люгер» и остановился, чтобы послушать, откуда доносится шум.
Вот и снова. Он исходил из комнаты Ланы. Я на цыпочках подошел к стене, чтобы послушать. Это была Лана. Было похоже, что она плачет.
Я вздохнул с облегчением. С тех пор, как Тиберт сказал мне, кто входит в этот комитет, я немного нервничал. Думаю, это было мое естественное врожденное недоверие, но от этого плохо спится. Меня также разбудил этот звук.
Мои чувства к ней были где-то между раздражением и жалостью. Очевидно, у нее были трудные времена, и здесь лучше не станет, но если она хочет разобраться в этом вопросе с комитетом, ей придется набраться смелости и убедиться, что она чувствует себя немного лучше, когда мы отправимся в тот исследовательский центр с др. пришлось.
Я сунул «люгер» обратно под подушку, подошел к двери и приоткрыл ее. В коридоре никого не было, и было так холодно, что я мог видеть свое дыхание. На мгновение я подумал о том, чтобы надеть сапоги, но передумал. Я отошел ненадолго, просто посмотреть, что происходит, успокоить ее и вернуться в постель. Мы слишком нуждались во сне.
Я вышла в коридор и подошел к двери ее комнаты. Я слушал. Я услышал, как она стонала, и уже собирался постучать, когда услышал что-то еще. Я напрягся.
В комнате с ней кто-то был. Я услышал голос, тихий и неразборчивый, но достаточно громкий, чтобы его можно было узнать как мужской голос. Это был не голос Ланы.
На мгновение я поколебался, стоит ли мне вернуться за пистолетом, но решил не делать этого. В конце концов, вы никогда не знаете, что там может происходить.
Я сделал глубокий вдох, задержал дыхание на мгновение, затем нажал кнопку. Дверь не была заперта.