– Насчет этого пометок нет. Так что пошли, хоть туда успеть надо. А то здесь нам точно не продержаться – Заповедник остался позади.
– А чего тут не останемся? Гляди, вон какой дом. Забаррикадируемся и переночуем, – кивнул Егор на административный корпус.
– Тут уже ночевали. Видишь, какие следы на двери? А на втором этаже кто-то в окно запрыгнул. – Коротышка уже поднялся и стоял возле спутника, поправляя автомат. – Пошли, там бродяга живет всяко поопытней нас. Переночуем спокойно, утром пойдем к Яслям. Нас, небось, там уже похоронили. Вот обрадуются, когда живыми придем!
– Ага, прям заорут от счастья, – проворчал Егор. Ноги заныли от усталости, когда он попытался встать. Протянутую руку новичок принял не сразу.
Населенный пункт оказался маленьким поселком. Когда-то давно асфальтированная неширокая дорога насквозь пронзала его, как бы призывая заезжих автолюбителей катить мимо. А если и останавливаться, так разве что для покупки яблок или картофеля. Вряд ли тут продавали что-то еще.
Сейчас же не было ни автомобилей, ни дороги. Так, широкая полоса, покрытая травой и уже кое-где взломанная пробившимися молоденькими деревцами. Здесь, на краю Зоны, деревушки не производили такого ужасающего или удручающего впечатления, как, например, слывущая дурным местом Старая Деревня, но запустение бросалось в глаза.
Егор держался рядом с напарником. Перед глазами все еще стояли выбеленные кости трупов, а уши никак не могли избавиться от пронзительного гудка невидимого убийцы, безраздельно царствующего в своем логове. Настроение, в общем, было так себе.
Сумерки сгущались, и новичок начал дрожать. Он убеждал себя, что это воздух стал холодным, вон как пробирает сквозь «Лесник», даром что комбинезон выдерживал испарения шипучки. А вот сквозняки пропускает!
На самом деле Егору было страшно. Шел и все изумлялся, как это он в одиночку потащился через лес на треклятую станцию. Может, просто до той поры не верил, что кругом Зона. Казалось, обычный мир, обычный лес, знакомая земля. Теперь все изменилось. Вот она, смерть, повсюду: скалится из травы, носится по рельсам взад-вперед. Снова новичок клял себя, тупым называл, ведь на его глазах трое военных погибли, а в башке ничего на место не встало, понадобилось более наглядно эту самую смерть увидеть.
Так что трусил Егорка знатно. И сгущающаяся по обеим сторонам дороги темнота не способствовала душевному равновесию. Казалось, будто злые глаза жадно рассматривают путников, примериваются, как бы половчее наброситься, чтоб наверняка. От этих мыслей мурашки бегали по спине все крупнее и чаще.
– Ты автоматом-то умеешь пользоваться? – спросил новичок у спутника.
Вышло жалко, хотя предполагалось, что в вопросе должны присутствовать покровительственные нотки. Мол, тащишь оружие, а стрелять обучен? Справишься?
– Не так чтобы очень, – признался Рыбак. – Видел, как разбирают и собирают, сам пару раз баловался. С предохранителя сниму, на спуск нажму. А вот попаду или нет – этого не знаю. Ты почему спросил?
– Темнеет, вдруг какой мутант на охоту выйдет и нас обнаружит? Отбиться сумеем? – голос предательски дрожал в такт ознобу. Надо было самому вооружиться, «отмычка» несчастная.
Кое-что он видел среди останков бродяг, убитых поездом. Валялись автоматы, пистолеты разные, но даже неопытный взгляд определил, в каком это все было состоянии. Возьмешь такой ствол, а он у тебя в руках откажет. Или разорвет его вместе с пальцами. Чистить боевое оружие уметь надо, это не шутки.
Новичкам не положено было вооружаться. В Яслях сначала учат пользоваться казенными стволами, а когда бродяга заматереет да заработает на дельную снарягу, тут уже можно идти к торговцу и выбирать себе по душе, чем защищаться будешь.
– Мы уже почти пришли, не волнуйся, – ответил на вопрос коротышка. Прозвучало тоже не слишком уверенно.
– Где хоть этот жилой дом? Вокруг одни развалюхи! В таких от мутантов не спрячешься. – Егор остановился, завертел головой, из-за чего ему послышались негромкие шаги. Новичок вздрогнул, замер, но уши не уловили больше ни звука.
– Вон тот! На нем пометка стоит, – короткопалая рука указывала на стоящий справа от дороги сруб под целой крышей, покрытой то ли потемневшим, то ли ржавым железом. – Надеюсь, хозяин дома.
Слова утонули в скрежетании, идущем откуда-то сверху, от ряда стоящих по левой стороне домов. Скрип сменился частым стуком, будто кто-то на когтистых лапах пробежал по железной крыше. Конек ближайшей избы, со стороны которой доносились эти звуки, скрывал происходящее от глаз.