— Делия тоже не гном, — заметил Фьялар, — но ее касаются все мои дела. Тебе стоит иметь это в виду, прежде чем ты решишь, что ты готов мне сказать.
— И много ты знаешь гномов, делящих свою жизнь с темным эльфом? – дернул усом ярл.
— Одного, — улыбнулся Фьялар.
— У нас это иначе, — Брэндон придвинул к гостю блюдо с пирожками, — мы не берем в супруги себе подобных. Только один из пары может быть Гару. Второй – либо человек, либо волк. Иначе родятся метисы, бесплодные и выморочные. Если ребенок рожден от волка – он Люпус. Волк, который может оборачиваться человеком. Если от человека – Хомид, оборачивающийся волком. Но у метисов главная форма – это вервольф. В ином облике они несут на себе печать вырождения.
— Я мало знаю о Гару, — признался Фьялар, — всего две встречи. Один раз мы сражались друг против друга, второй – твои Волки пришли нам на помощь. Нам всем, не различая живых и не очень.
— Молодняк мясом не корми, дай зубы показать, — вздохнул Брэндон, — но с кровососами у нас и вправду давняя вражда.
— Я не знаю, с кем у вас вражда, — нахмурился Фьялар, — но мне не нравится, когда в моих друзей стреляют.
— Долгая история, — Брэндон словно решил проигнорировать недовольство Фьялара, — и все кланы рассказывают ее по-разному. Но у нас есть враги поважнее вампиров. Гайе грозит смертельная опасность.
— Гайе? Это кто?
— Действительно «кто», — ярл снова разлил пиво по кружкам, — наша Земля. Она живая, а мы ее дети. Все, даже те, кто уже умер, но отказался лежать в могиле. Впрочем, большинство из них – злые дети.
— И кто, по-твоему, должен за это нести ответ?
— Те, кто убивает свою мать. Расхищает недра, разоряет леса, загрязняет воду и воздух. Среди нас уже почти не осталось Люпус, волчьи стаи гибнут. Но дело не в нас. Если этот процесс не остановить, человеческая стая не надолго переживет волчьи.
— Ты знаешь, зачем я здесь и кто меня послал? – спросил Фьялар.
— Отец Фенрира, — кивнул ярл, — Лодур.
— Отец лжи, — ответил Фьялар, — Локи.
— Тогда зачем ты здесь?
— У меня не было выбора. И я думаю, что, независимо от конечной цели, это хорошая идея – перестать прятаться. И перестать делиться на волков и вампиров, Запад и Восток, людей и «гуманоидов нечеловеческого типа». Это единственный шанс спасти Гайю. Потому что близится Рагнарек.
— Мы зовем его Апокалипсисом.
— А Сородичи – Геенной. Но это все красивые слова. Они оба ошибаются, ярл. Локи и Один. Впрочем, Один ближе к истине. Пока мы тут выясняем, чьи мифы круче, люди взорвут этот мир к дьяволам…
Фьялар замолчал. Наступал вечер, тени от оконных переплетов длинными полосами прорезали сгущающийся сумрак.
— Ты сам только что понял? – в голосе ярла послышался страх, столь не вязавшийся с благородным обликом старого воина.
— Ты тоже, — в тон ответил гном, — но это очень похоже на правду. Пока мы тут спорим о терминологии, Преисподняя строит свои планы.
— Передай кровососам, пусть поторопятся с выборами, — проявил неожиданную осведомленность о делах противника Брэндон, — я приду к новому Принцу с предложением перемирия.
— Думаешь, этот пример окажется заразительным? – усмехнулся Фьялар.
— Не знаю. Но кто-то должен сделать первый шаг.
Фьялар поглядел в желтые глаза.
— Ксавьер вышел на охоту, — сообщил он, — считай это известие моим первым вкладом в будущий союз. Если понадобится – мы поможем.
Лес окружал Вулфстон со всех сторон плотной стеной, а на севере, за невысоким всхолмьем, поросшим черникой, лежало Лосиное Озеро. Сосны и ели подступали к самой кромке, любуясь своими отражениями в зеркальной глади воды, изредка вздрагивавшими, когда всплеск крупной рыбины посылал по ней легкую рябь. Пара крупных волков лежала на берегу, лениво наблюдая за рыбьими играми. Еще десяток затаился поодаль, провожая желтыми глазами ярла и гнома, возвращающихся в поселок.
— Это Родня, — ответил Брэндон на невысказанный вопрос Фьялара, проследив его взгляд, — наша стая. Иногда кто-то из Гару присоединяется к ней и тогда есть шанс, что среди волчат окажется Люпус. Они ближе к Гайе, чисты духом, отважны и свирепы. Но живут недолго, как волки.
— Хомиды рождаются от союзов Гару с людьми? – уточнил Фьялар.
— Это так. Но наши девы реже бегают со стаей, чем мужчины. И все реже берут себе в мужья Родню человеческую. Давно не было у нас волчат, рожденных матерью-Гару.
— Что так? – улыбнулся Фьялар, — дома не сидится, в сражения тянет?