Делия бросила на Вэйнврайта любопытный взгляд, и Лорд Регент тут же безошибочно истолковал его.
— Проболталась? – строго спросил он, глядя на Тильду из-под широких нахмуренных бровей, выступающими дугами нависавших над его пронзительными черными глазами.
— Похвасталась, — с улыбкой ответила Тильда, подходя к сидящему в кресле карлику и усаживаясь на подлокотник. Вэйнврайт против воли ответил на улыбку, потрепав девушку по руке выше локтя.
— Это одно и то же, — заметил он, — но мне приятно, что ты так на это смотришь.
Он повернулся к застрявшим у порога нежданным гостям.
— Садитесь уже, раз пришли, — вздохнул Регент, кивая на диван, — и постарайтесь не болтать о том, что узнали.
— А что мы узнали? – с невинным видом спросила Делия, — Тильда изучает тут Исцеление. Я так и скажу любому, кто заинтересуется.
— И Фьялару? – с усмешкой спросил Вэйнврайт.
— Фьялар вряд ли заинтересуется, — ушла от ответа Делия, — и мы здесь не для того, чтобы обсуждать твои семейные отношения.
— Зато твои уже на первых полосах местных газет, — отпарировал Вэйнврайт, — вам обязательно так привлекать к себе внимание?
— Фьялар Бруниссон отвлекает внимание от Фьялара, сына Бруни, — ответила дроу, с удивлением обнаружив, насколько эта мысль теперь казалась ей очевидной и само собой разумеющейся, — пока журналисты будут обсуждать мои колечки, платьица и туфельки, в другие дела они нос не сунут.
— Я бы не был в этом так уверен, — задумчиво протянул Регент, — но Фьялар прав, это лучше, чем вообще ничего. Ты пришла пригласить нас на свадьбу?
— Мы еще не решили, что и когда будем с ней делать, — ответила дроу, — но в любом случае, мы пришли по гораздо более серьезному делу. И с просьбой о помощи.
Излагать суть стоящей перед ними проблемы взялась Маша. Университетская иерархия, конечно, в корне отличалась от Пирамиды Тремере, начиная с того, что магическое число «семь» не играло в ней никакой роли, и заканчивая тем, что студенты, прошедшие обучение, редко оставались в Университете, уходя на просторы свободной конкуренции в науке и бизнесе. Но даже это был хоть какой-то положительный опыт. У Делии такого опыта не было, но она сразу углядела в обтекаемых ответах Вэйнврайта намек на желание включить Башни в Пирамиду, сделав их филиалом клана и базой для отбора кандидатов на Обращение.
— Никаких шансов, — резко отрезала она.
Тильда испуганно заморгала, но Лорд Регент только успокаивающе похлопал ее по руке.
— Стоило попытаться, — улыбнулся он, сверкнув клыками. Здесь, на восьмом этаже своей Капеллы, он считал соблюдение Маскарада излишним.
Свой взгляд на ситуацию Вэйнврайт обрисовал жестко и безжалостно. Все, действующие на данный момент структуры, сочетающие в себе магию и политику, строились веками, на крови и насилии, интригах и внутренних распрях. Католическая церковь, Орден Гермеса, клан Тремере – все они уходили корнями в глубокую древность, когда не только посвященные, но и взирающие на них с трепетом простые смертные безоговорочно верили в высшие силы. Научный прогресс, в каком-то смысле, стал новой религией, потеснив традиционные культы и объявив шарлатанами практикующих без религиозного фанатизма магов. Но и научное сообщество, как со вздохом пришлось согласиться Маше, представляло собой такую же замкнутую касту последователей Оккама*, яро преследующую еретиков, осмеливающихся подвергать сомнению общепринятые теории.
— Вера в Дьявола, — объяснял Регент спокойным размеренным тоном, словно читая лекцию новообращенным Тремере, — это необходимое условие для того, чтобы паства покорно шла за пастырем. Но сам пастырь знает, что существование Дьявола недоказуемо, равно как и существование Бога. И пользуется этим, чтобы сохранить власть над стадом. Другое дело, если бы речь шла о знании, а не о вере. Темный Властелин ваших излюбленных книжек – достаточная причина, чтобы те, кто искренне желает победить зло, решились взять на себя ответственность. А пока они отсиживаются в стороне, более заботясь теоретическими выкладками и философскими рассуждениями.