— Убедил, — Фьялар высвободился из хватки Криса, — извини. Тогда зачем ты его вчера уговаривал?
— Потому что мне, по большому счету, на его девчонку наплевать. А его малкавианская шкура мне дорога как память.
Делия, отошедшая на пару минут, снова присоединилась к разговору.
— Фьялар, я звонила в ее школу. Она сегодня была на занятиях. Ушла с полдня, и домой пришла поздно – ее искали. Но пришла. При дневном свете. Соображаешь, что происходит?
— Боюсь, что да, — осипшим голосом произнес Фьялар, — мальчишка… Троллью мать! Делия! Ты там была?
— Один раз, — ответила дроу, — но, кажется, вспомнить смогу.
— Поможешь мне портал, — Фьялар уже направлялся к лестнице, волоча Делию за руку за собой, — я пойду один. И не ломитесь больше в дверь, пока я оттуда не выйду. Он не откроет.
С порталом Делия провозилась минут десять, представляя себе маленькую прихожую то освещенной, то темной, с курткой висящей на стене и без зонтика, стоявшего в углу, и каждый раз наводя для Фьялара детальную иллюзию. Пока, наконец, не додумалась сосредоточиться на гравюре, изображающей шхуну, несущуюся сквозь бурю на всех парусах. «Призрак». Портал открылся меньше, чем в полуметре от стены, но Фьялару этого хватило, чтобы протиснуться.
Гном осторожно заглянул в гостиную. Войцех, в черном гусарском мундире, сидел за большим квадратным столом. На столе стояла запотевшая бутылка Смирновской и графин с узнаваемо темной жидкостью. Закуска в хрустальных вазочках и на фарфоровых тарелках. Возле дивана у стены – кровавое пятно на полу.
— Где труп? – спросил Фьялар, входя в комнату.
— Минут десять назад ушел домой, — пожал плечами Войцех, не оборачиваясь, — я не сомневался, что ты придешь. Но надеялся, что войти не сможешь.
— Если бы я не нашел способ войти, пришлось бы ломать дверь, — ответил Фьялар, — присесть можно?
— Конечно. Составишь мне компанию. Напиваться в одиночку — дурной тон.
— И как ты собирался это сделать? – Фьялар принюхался к жидкости в графине, но в нос ему ударил только теплый металлический запах крови.
— Влил в этого типа литр Смирновской, — ухмыльнулся Войцех, — а потом спас его от алкогольного отравления, сделав переливание. Я же говорил, что он уже ушел.
— И что ты собираешься делать? – спросил Фьялар, наливая себе водки в хрустальную стопку и вытаскивая из вазочки соленый огурец, — после того, как напьешься?
— То, что давно следовало сделать, — Войцех чокнулся с гномом второй стопкой, с темно-красной, как клюквенная настойка, жидкостью, и, смакуя, пригубил, — отправлюсь на медвежью охоту.
Фьялар залпом опрокинул рюмку, хрустнул огурцом. Резким движением сбросил со стола кивер, который Войцех поправлял в тот момент, когда он только заглянул в дверь. Именно то, что он ожидал увидеть – кремневый пистолет с серебряной насечкой по черной рукояти, с взведенным курком.
— Всего лишь собираюсь завершить то, что мне помешали сделать в Париже, — откомментировал Войцех, — можешь считать, что так оно и было. Какая разница, как?
— Я не могу так считать, — покачал головой Фьялар, — меня там не было. И ее тоже. Думаешь, она будет тебе благодарна за это?
— Она не узнает.
Фьялар кивнул и налил еще по одной.
Его внимание привлекла увешанная фотографиями стена над диваном, и гном встал из-за стола, чтобы рассмотреть снимки поближе. Большая часть – еще черно-белые, выцветшие. Несколько дагерротипов. Граф Шемет в окружении актрис Мулен-Руж. Войцех в компании закутанных в меха золотоискателей Аляски. Он же – в летном шлеме и очках, на фоне «этажерки» времен первой мировой.
— Первый ночной вылет на задание, — усмехнулся ему в спину Войцех, проследивший его взгляд.
Войцех и Крис, улыбающиеся, обнимающие друг друга за плечи, в залихватски сдвинутых на ухо беретах.
— Что ты должен был Крису? – спросил Фьялар, присаживаясь за стол и наливая себе рюмку.
Войцех гостеприимно намазал тонкий ломоть хлеба маслом и выложил сверху добрую порцию черной икры.
— Не пей без закуски, дурная привычка. И голова наутро болеть не будет.
Он снова чокнулся с Фьяларом и на этот раз осушил свою стопку одним глотком.
— Брюс МакГи не первый, кто обратил внимание на Сородичей, — Войцех откинулся на стуле и вытянул ноги под стол, готовясь к долгому рассказу, — в 1943 до американского командования дошли слухи, что группа «Вервольф» — это не просто красивое название. Те, кто был в курсе и позволил себе поверить в мистическую чушь, начали искать нас. В Нью-Йорке еще правил Шабаш, Маскарад держался на честном слове. Меня поймали в казино, я помогал одной милой барышне угадывать в рулетку. Криса – на старых связях с мексиканскими революционерами. Но могли бы и не пугать. Мы и сами искали возможность попасть в Европу и принять участие в заварушке. Я уже кое-что слышал о блокаде Ленинграда, и мне было плевать на то, что это больше не Санкт-Петербург.