— Ни одной, — признался Войцех, — но всегда бывает первый раз.
— И тебе хотелось бы, чтобы он случился именно сейчас? – спросил Фьялар.
Войцех гневно сверкнул глазами.
— Я проспал свои похороны, Фьялар. Я не видел ни ее горя, ни ее слез. Но она знала, почему я это сделал. Одна смерть, другая, не все ли равно? И я так и не решился узнать, чем все кончилось. Два века прошло, прежде чем я смог полюбить снова. А что толку, если моя любовь по-прежнему несет в себе смерть? Пора сдержать слово и убить зверя. Нам не по пути.
— Значит, ты все-таки думаешь о себе, а не о ней?
— Значит. Это ничего не меняет.
Они просидели далеко за полночь. Часы пробили и два, и три, а они так и не вернулись к главной теме. Войцех сходил на кухню, поджарил для Фьялара пару стейков, которые на такой случай держал в холодильнике, принес еще бутылку водки – литр закончился.
Фьялар курил уже третью трубку, когда Войцех принес гитару. Голос у него был не сильный, но мягкий и приятный. Фьялар мысленно поблагодарил Делию, что она включила русский в число необходимых им в Мидгарде языков.
Мне грустно, милая! Ужели ты должна
Стыдиться прошлого и гнать воспоминанья?
Ужель душа твоя за все свои страданья
Опустошающей тоске обречена?
Иль в том была твоя невольная вина,
Что выдали тебя смущенных глаз признанья,
Что мне доверила ты честь без колебанья
И в стойкости своей была убеждена?
Всегда одни, всегда ограждены стенами,
С любовной жаждою, с безумными мечтами
Боролись долго мы — но не хватило сил.
Все алтари теперь я оболью слезами –
Не для того, чтоб грех создатель мне простил.
Но чтобы мне твоим раскаяньем не мстил!*
— Помнишь свою первую? — спросил Войцех, отложив гитару.
— Первых, — усмехнулся Фьялар, — Амла и Халет. Такое не забудешь. Это было в «Золотом льве», в Предгорье. Девчонки чуть не подрались, пытаясь поделить мою невинность. Пришлось разделить ее на двоих.
— Мари ее звали, — вздохнул Шемет, — чудо, как была хороша. Я совсем еще мальчишкой был, усы едва пробились. Влюбился без памяти, под окнами у нее с утра до ночи гарцевал.
— И чем все закончилось?
— Она в Италию уехала, не хотела меня обязательствами связывать. У нее двое детей от покойного мужа осталось, да и старше она была лет на десять. Боялась, что разлюблю. Я думал, сердце у меня разорвется, целый месяц страдал. Смешно, правда? А вот ведь до сих пор с нежностью вспоминаю. Хорошо, что это было.
— Отпусти ее, — сказал Фьялар, — не заставляй платить раскаянием за свои ошибки.
— Не сумею, — Войцех покачал головой, — не вынесу ее взгляда. Погублю ее, без всякого толку. Я ведь на этот раз даже притвориться мертвым не смогу, она меня на сцене увидит. Смерть лучше, чем ложь.
— Я сам ей скажу, — решительно произнес Фьялар, — а ты первое время, пока она будет тебя искать, пересидишь в лесу, в Крисовой избушке. Сегодня же тебя туда отвезу. Моника пару раз в неделю будет тебя навещать. Если понадобится – отложим тур. Поедешь? Или мне уйти?
— Черт с тобой! – Войцех осушил последнюю рюмку, — вези.
Фьялар позвонил Крису, попросил срочно подогнать к подъезду Виллис с ключами от лесного домика. Погрузил в сумку все остатки крови, найденные в холодильнике у Шемета. Светало, и он оставил Войцеха прямо за столом, уронившим лицо на скрещенные руки. Вышел из квартиры, намереваясь сначала заехать в студию, чтобы забрать запасы и у Диззи.
Она сидела на лестнице, обхватив колени руками. Увидев Фьялара встрепенулась, рванулась к нему.
— Войцех уехал, — холодным голосом сообщил Фьялар, избегая ее умоляющего взгляда, — он просил передать тебе его извинения. Я поставил перед ним выбор – музыка или ты. Потому что мне не нужны скандалы в прессе о связи моих музыкантов со школьницами. И он выбрал музыку. Думаю, такая соперница тебя должна огорчить меньше.
— Почему он сам не сказал мне об этом? – Мелисента схватила Фьялара за рукав, пытаясь заглянуть в глаза. Гном отвернулся.
— Потому что девичьи слезы – не для юных сердец, — резко произнес он, — а для таких черствых мужиков, как я. Иди, поплачь, девочка. И забудь.
Мелисента бросила на него полный ненависти взгляд сухих синих глаз и кинулась прочь.
Фьялар, удостоверившись, что она ушла, со вздохом вернулся в квартиру и вытащил на себе спящего Войцеха, уложив его в светонепроницаемый багажник Виллиса.
— Полтора литра водки в желудке и труп в багажнике, — констатировал Фьялар, садясь за руль, — надеюсь, полиция меня не остановит.