Норвик кивнул.
— А ты уверена, что именно в этот момент ее засекли в окрестностях Вулфстона?
Бранка пожала плечами, второй раз повторять свои слова было очевидной глупостью.
— Значит, кто-то из вас говорит неправду.
— А мое слово ничего не значит? – сердито фыркнула Ингрид.
— Ты – лицо заинтересованное, — заметил Фьялар, — но и тебя мы выслушаем. В свою очередь. Которая наступит после того, как мы выясним, кто из вас говорит неправду.
— У меня нет причин лгать! – Бранка вскочила на ноги и сердитым движением откинула волосы за спину, — и я не позволю себя оскорблять!
— Норвик – твой друг, — спокойно напомнила Ингрид, — у него нет причин лгать тебе.
Последнее слово она произнесла, словно швырнула тяжеленную гирю на чашу весов.
— Неправда и ложь, — это не одно и то же, — улыбнулся Норвик, — Фьялар прав. Девочки, давайте жить дружно.
Бранка покраснела. Фьялар кивнул.
— Теперь, когда мы, кажется, разобрались с взаимными обвинениями, — спокойно продолжил он, — попробуем выяснить, как такое могло случиться. Ингрид?
Девушка молчала. Больше всего на свете она ненавидела выглядеть дурой в чьих-то глазах. Норвик с самой первой встречи только и делал, что предоставлял ей такую возможность. А этот гном сейчас давал ей шанс выпутаться из этого положения с наименьшими потерями. Стоило только проанализировать ситуацию вместо того, чтобы яростно защищаться и пытаться свалить вину на других. Допустим, ее действительно там видели…
— Ассамит, — спокойно и уверенно ответила она, — ассасины умеют принимать любое обличье. И я – единственный Гангрел, которого они видели в Нью-Йорке.
— Ты уверена? – Норвик почувствовал непреодолимое желание сжать в руках отполированную веками рукоять топора, но оружие осталось дома.
— Я имею в виду тех, кого послала Хильда, — уточнила Ингрид, — но я не знаю, зачем ей меня подставлять. Может, она догадалась, что я работаю на другую сторону?
— У них не было никого другого, — неожиданно вмешалась Бранка, — мы знаем, что Джезбель и ее выводок не поддержали Ксавьера. О тебе мы не знали почти ничего. Я не думаю, что тебя хотели подставить. Ты… Тот, кто надел твою шкуру, тщательно скрывался и не хотел, чтобы его заметили. У нас есть нюх на такие вещи. И опыт.
— Просто подстраховался лишний раз, — кивнул Норвик.
— Тебе опасно оставаться в городе, — сказал Фьялар.
В серых глазах не осталось и намека на сон, только тревожный блеск и непреклонная решимость.
— К йотунам! – взвилась Ингрид. — Ты меня за желторотого птенца принимаешь, гном? Я сражалась за много веков до того, как ты первый раз мамкину грудь увидел! И прятаться за твоей спиной не стану!
— Валькирия, — усмехнулся Норвик, — хорошая девчонка, хоть и не слишком умная.
— А ты вообще сноб и позер, — огрызнулась Ингрид, — тебе даже для того, чтобы девушку трахнуть, публика нужна.
— Попросить Диззи включить камеру? – Норвик поднялся с места, с притворной угрозой шагнув к Рыси, — в интернет потом выложим.
— Да пошел ты, — отмахнулась Ингрид, — не до твоих шуточек. Если меня сегодня здесь не засекли, опасности для меня нет. Но мне нужны надежные контакты.
— Крис и Моника, — кивнул Фьялар, — они не едут. И Бранка.
— Бранка отменяется, — сказала Волчица, — я поеду с вами. Отец приказал. На случай, если по дороге придется вести переговоры с другими стаями. Они могут попытаться напасть днем, пока твои кровососы спят.
— Мы еще обсудим это с ярлом, — решил Фьялар, — но пока я не возражаю.
Страсти, наконец, улеглись, и Диззи выбрался из своего «аквариума», сварил кофе Фьялару и Бранке, притащил угощение для Норвика и Ингрид. Бранка бросила на него быстрый взгляд, ей было очевидно, что парень даже не гуль, и его спокойное отношение к окружавшим его нелюдям, монстрам и нежити показалось ей удивительным.
До рассвета оставалось всего ничего, но Ингрид не могла себе позволить остаться в студии. Пришлось еще раз рискнуть и вызвать ей такси, проехаться в открытую по ночным улицам за спиной у Норвика было еще опаснее. Фьялар проводил ее крепким рукопожатием и дружеской улыбкой. Если прежде, пока она нехотя и по старой памяти согласилась помочь Норвику, он не был до конца в ней уверен, то теперь ей двигала искренняя ненависть к тем, кто попытался ее использовать, и в ее преданности общим интересам гном больше не сомневался. Ее горячность и импульсивность беспокоили его, но выбирать было не из чего.
Норвик тоже уехал. Бранка последовала за ним, Фьялар снова выглядел сонным и к длинным беседам был явно не расположен.