Шемет задержался, остановив уже простившегося с друзьями Дэна.
— Дверь запри снаружи, — тихо сказал он, — под дверью оставь сумку с... завтраком. На станции переливания договорись. И не отпирай, пока не убедишься, что это мы.
— А кто? – недоуменно спросил Дэн.
— Голод, — нахмурился Войцех, — я даже за себя не ручаюсь, дружище. Мы, если подумать, все-таки, монстры.
— Монстры сидят в дирекции, — возразил Аронс, закрывая за Шеметом дверь, — а вы...
Он не договорил.
— Чтоб тебя! – это было выражение, самое близкое к ругательству, на которое Синди была способна.
Она гнала из Нью-Йорка всю ночь, случайно узнав от Мелисенты, что Войцех, Крис и все остальные отправились на место аварии. Девушка видела новости, и ее сердце сжималось при мысли о погибших и запертых в забое шахтерах. Но чем она могла помочь?
Крис, как оказалось, знал чем.
И Синди, ругая себя на чем свет стоит за недальновидность, вскочила за руль своего Шевроле и помчалась в Пенсильванию, даже иногда превышая скорость.
Но, добравшись до места, обнаружила, что Крис и все остальные уже заперлись в конторе, да еще и под надежной охраной. Журналисты и телевизионщики все еще крутились на месте, в ожидании, когда можно будет взять у героев интервью. Пока они донимали вопросами спасшихся шахтеров.
Синди вздохнула, опустила защитные чехлы на окнах Шевроле, и уснула, положив голову на руль.
113. Шахта «Изумрудная». Пенсильвания. Войцех. Крис
Войцех проснулся за час до заката. Осторожно пробираясь между спящими на полу друзьями, подошел к двери и нажал ручку. Дверь не поддавалась. Шемет чертыхнулся вполголоса, рассмеялся собственной глупости – разбудить спящего вампира может разве что ядерный взрыв, вспомнил, что сам накануне велел Аронсу запереть дверь, и взялся за телефон.
В области желудка, расползаясь по всему телу ледяными щупальцами, зияла дыра, кожу кололо миллиардами раскаленных иголок, в голове клубился тяжелый туман. Но мысли под ним были чистые и ясные. Войцех, впервые за долгое время, ухитрившийся довести себя до состояния полной опустошенности, с удовлетворением обнаружил, что Зверь, если и остался глубоко внутри, то даже на зов Голода не откликается.
Даниэль на звонок ответил сразу, убедившись, что Шемет в полном адеквате, отпер дверь, благо в коридоре стояла такая же непроглядная тьма, и вручил Войцеху довольно тяжелую сумку. Малкавиан на ощупь вытащил пакетик, осушил его парой длинных глотков, еще парочку запихал в карман, и, оставив сумку в комнате, вышел к Дэну.
Они заняли небольшой кабинет, свет зажигать не стали, чтобы не привлекать внимания дежурящих у входа в контору телевизионщиков.
— Есть новости?
— Масса, — улыбнулся Аронс, — мне звонил Фьялар Бруниссон.
Фьялар передавал друзьям свои поздравления с успешным завершением операции, сообщал, что прибыть не может – они с Картером по уши закопались в техническую документацию и нарыли там такую бомбу, которая могла рвануть похлеще метана. Вандервейден опасался хоть на минуту оставить все это без присмотра, не доверяя никому, кроме Фьялара, до тех пор, пока документы в установленном порядке не будут переданы следственной комиссии.
Кроме того, Фьялар не пожалел времени, чтобы просветить Дэна относительно природы неожиданно свалившихся ему на голову помощников. Пара уточняющих вопросов, которые он все-таки задал Войцеху, убедила Шемета в том, что лучшего лектора на тему «Все, что стоит знать о вампирах, за полчаса» они не нашли бы и среди Сородичей.
А еще их узнали. То, что герои дня к тому же являются музыкантами стремительно восходящей к мировой славе метал-группы, изрядно подстегнуло рвение журналистов в погоне за сенсацией, и выход к прессе им предстоял нелегкий.
— Фьялар просил передать, что Картер распорядился клыки не прятать, — слово в слово повторил Дэн полученные указания, — но я не очень понял, что это означает.
— Картер Вандервейден занимается подготовкой законопроекта. Референдум о легализации нашего существования, — пояснил Войцех, — похоже, им нужна картинка, способная повлиять на общественное мнение.
— Сделаю все, от меня зависящее, чтобы общественное мнение совпало с моим, — улыбнулся Аронс, — а ребята, которых вы вытащили, к этому добавят.
Войцех помрачнел.
— Ты говорил, что там, возможно, остались еще люди, под завалами, — напомнил он, — как долго они могут продержаться?
— В каждом случае – по-разному. Зависит от того, насколько им хватит воздуха. Потом воды. Потом пищи. Но до последнего вряд ли кто-то дотянет.