Во дворе их ждали. Автоматная очередь прошила воздух, и кое-кто из «серых», которых тоже прихватили в достаточном количестве, повалился на землю, пытаясь залечить оставленные пулями огромные дыры. Те, кто был ранен не так серьезно, бросились вперед, не дожидаясь приказа, регенерируя на ходу.
С крыши одного из металлических цилиндров застрочил пулемет, и Екатерина усмехнулась. Эти новомодные Каиниты больше полагались на оружие Скота, чем на темную кровавую силу. Они словно забыли, что пули не могут причинить Детям Каина серьезного вреда.
Она не успела сделать ни шагу, как из окна третьего этажа башни свинцовым дождем разразился уже знакомый ей по Грин-Вэлли миниган. Атака захлебнулась, шабашиты ринулись назад, скользя по кускам окровавленного мяса, в которые перехлестывающиеся очереди превращали их соклановцев. Из того же окна вылетел огненный шар, взорвался над двором станции, осыпая отступающих «серых» огненным ливнем. Дикий вой почти перекрыл звук очередей. Из окон первого этажа в хор вступили автоматы и винтовки. Первый раунд, явно, выиграла технология, но основные силы союзников еще и не думали вступать в бой.
За спиной Екатерины послышался заунывный напев на средневековой латыни, Ласомбра, соединив силы, свивали тени. Черные языки тьмы рванулись через двор, задевая в спешке отступающие остатки своры, поползли с гадючьей скоростью по стене, пытаясь дотянуться до стрелка. Ударили молнии, но тени упорно продолжали ползти вверх. Язык черноты скользнул в окно, за ним другой, и миниган замолк. Еще один огненный дождь покончил с пытающимися ползти назад шабашитами, все еще валявшимися во дворе, и на минуту все стихло.
Из левой половины первого этажа вырвалось туманное облако, потянулось к темным языкам, сливаясь с ними, застывая потеками льда вокруг ожившей тьмы.
— Это мои, — с гордостью произнес Эфраим, неожиданно рванувшись во двор.
На своих коротких, кривых ножках Регент далеко уйти не мог, и Екатерина приготовилась к прыжку, но навстречу проклятому предателю со двора бросилась стая Гангрел, оскалившая клыки Джезбель, которую Бруха помнила еще со времен проигранной битвы за Нью-Йорк, и ее выводок. Регента подхватили под мышки и уволокли внутрь здания.
— Похоже, кто-то имеет неплохой шанс поглядеть на рассвет, — раздался у нее над ухом саркастический голос Пашека, — тебя подставили, «Мудрая».
Уже давно никто не назвал ее давним прозвищем, а сейчас оно прозвучало жестокой насмешкой.
— В новостях было об аварии, Ярослав, — возразила она, — значит, Бес не решился ослушаться. Просто предупредил своих о нашем приходе. Но они и так знали.
— Самое время воспользоваться подарком из Вены, — напомнил подошедший Полонья.
Доминго выглядел плохо, лицо его заметно осунулось и побледнело. Холод, сковавший свитую им тень, коснулся его прежде, чем он успел оборвать связь, вымораживая кровь. Но в глазах Архиепископа сверкал опасный огонь.
Екатерина достала пробирку и поднесла к ней горящую ветку, занесенную за ворота взрывом.
— Вернись немедленно, Эфраим, — язвительно прошептала она, — у тебя есть минута, прежде, чем ты сдохнешь. И смерть будет точно такой, как если бы на костре поджаривали тебя.
Но Бес не вернулся ни через минуту, ни позже, когда Екатерина вылила часть крови из пробирки на землю и наступила на нее ногой. Ни тогда, когда Полонья запустил в алую жидкость щупальце тьмы. Ни тогда, когда Пашек в сердцах вырвал пробирку у Екатерины и хлопнул ее оземь. Связь не работала.
— Как? – в ужасе прошептала Екатерина. – Как это может быть?
Но ответ знал только Бес, Лорд проклятый Регент.
Во дворе станции начался ад. Несколько примкнувших к союзу с Шабашем Тремере подожгли здание, и ньюйоркцы высыпали наружу, готовясь встретить нападающих в ближнем бою. Екатерина пока стояла позади, вместе с Полонья и Пашеком. В бой ее не посылали, а это означало, что пока она формально числится в лидерах, и шанс сохранить свою жизнь у нее есть.
Мелькали когти и клыки, огненные вспышки тонули в отблесках молний, вой призванной Цимисхами шляхты леденил даже мертвую кровь. Екатерина узнавала мелькавшие в свалке знакомые лица. Белокурый Тореадор с топором – и где были ее глаза, когда она проглядела его истинную силу? Уродливые зеленые рожи Носферату – ухмыляющийся Джонни Шарк стоял спиной к спине со смертельно серьезным Калебросом, бывшим принцем Нью-Йорка. Карабин плюнул огнем и трое недобитых «серых» в пламени покатились по земле – это Тео Белл все еще развлекался. Что будет, когда Килла-Би войдет во вкус и отпустит свою ярость, Екатерина загадывать боялась.