— Назад! – Артем одной рукой помогал встать ушибшей колено Марусе, а другой удерживал за воротник Васю. – К вокзалу!
Мякишев добился своего – выманил их на открытое место, под вертолетный обстрел. Надо было уходить в тайгу небольшими группами, но в подвале оставались раненые, а за спиной гигантская пентаграмма уже ждала своего часа...
Небо стремительно темнело, тучи наливались запекшейся кровью, рваными ранами алея по краям. Вертолеты пошли на второй круг, и бойцы бросились к зданию вокзала, укрываясь за остатками разрушенных стен.
Из подвала показался Карен, с головой закутанный в толстое одеяло, только глаза углями сияли в тени. Лена, Таня, семеро бойцов, снова готовых стать в строй. Седой военврач, прошедший Афганистан. Две санитарки – второкурсницы медицинского. Зоя с автоматом в руках.
— Я знаю, что с ним делать, — улыбнулась она в ответ на изумленный возглас Маши, — вот уж не думал мой военрук, что мне его уроки пригодятся через столько лет...
— Зоя Сергеевна, — начал Артем, — может, кто-то из бойцов выведет вас к машинам? На востоке дорога свободна.
— Нафиг твою машину, — презрительно скривилась Зоя, — вместе начинали, и до конца вместе пойдем.
Ответ командира перекрыл гул вертолетных лопастей. Стервятники вернулись за добычей.
Глухой гром недальней канонады встряхнул тайгу. Оба вертолета покрылись расцветающими в темном небе огненными астрами, кружась, пошли на снижение, и горящие обломки фейерверком осветили густые сумерки.
В алом зареве и черном дыму пожара на станцию влетел бронепоезд. Серая броня ловила багряные отблески, пылала кумачом и черным шелком боевых знамен, зенитки над штабным вагоном, только что разнесшие вдребезги боевые вертолеты, гордо глядели в небо, орудия тяжелых танковых башен развернулись на запад и грянули дружным огнем. Раз, другой, третий...
Словно из песни, из давней битвы вылетел он, символом победы, надежды и будущего. И его свинцовый дождь возвещал начало нового времени.
Мякишев, кажется, понял, что терять ему уже нечего, последним отчаянным приказом погнал оставшихся солдат к насыпи, под низкие очереди щерящихся из бойниц тяжелых пулеметов, под свинцовый ливень. Вперед, вперед, в мертвую зону, надеясь в рукопашной вырвать последний призрачный шанс, уже не на победу – на спасение шкуры.
Пули засвистели над головами солдат, ложась далеко за их спинами. Но сверкнули алым блеском наконечники, запело оперение альвских стрел, и солдаты, побросав оружие, сели на землю. Для них бой был окончен.
В полумраке золотом сверкнули генеральские погоны – Мякишев, все это время прятавшийся за спинами солдат, даже не надел полевую форму. Вася, довольно ухмыльнувшись, прижал приклад к плечу. По правде сказать, замерший в ужасе генерал являл собой легкую цель, но настроение Васе это не испортило.
Группа мужчин и женщин – магов оставалось всего девять – показалась из-за деревьев. Они тащили какое-то громоздкое устройство замысловатой конструкции, по пути переругиваясь и мешая друг другу. Судя по большой цилиндрической трубе, направленной в сторону бронепоезда, это была ОБОП – Очень Большая Охрененная Пушка. Но принцип ее действия так навсегда и остался тайной, поскольку залп из четырех танковых орудий разнес конструкцию в щепки, заодно отправив магов туда, где их уже ждали разъяренные полным и окончательным провалом операции «Портал» хозяева Преисподней.
На востоке вспыхнуло зарево. Тонкой сеткой огня на миг высветилась полусфера на фоне темного уже совсем неба, грянул оглушительный гром.
— Молодцы! – улыбнулась Маша, — справились.
Из кабины бронелокомотива ловко спрыгнула тоненькая большеглазая девушка, оглядела собравшихся бойцов.
— Кто тут товарищ Артем?
— Я, — Артем шагнул вперед.
— Бронепоезд «Вольница» по приказу Красноярского Штаба Объединенной Левой для оказания помощи прибыл, — отрапортовала девушка, прикрывая голову левой ладошкой, а правой лихо взяв под условный козырек, — докладывает командир бронепоезда Ксения Корнеева.
— Вольно, товарищ Ксюша, — улыбнулся Артем, — помощь прибыла как нельзя вовремя.
— Ксюша! – из-за спины командира выскочила Ленка. — А ты что тут делаешь?
— А я тут, тащемта, на летней практике, — рассмеялась Ксюша, обнимая подругу, — а ты?
— Да я, вроде как, тоже, — подмигнула Ленка.
В лесу уже совсем стемнело, но оба отряда отправились на юг, где в полутора километрах от разбитого полустанка находились склады с боеприпасами и продовольствием. Пленных вели под символической охраной. При слове «ужин» оголодавшие и оборванные парни были готовы бежать только в направлении обещанной еды. На «Вольнице» оставили небольшой караул, пообещав сменить через несколько часов.