Войцех понял, что еще секунда, и она будет его просить. Не от страсти, не от вожделения, от чувства вины перед ним, доставившим ей такое наслаждение. Он бережно уложил Мелисенту на кровать и навис над ней, глядя в глаза.
— Готова? – улыбнулся он.
Она яростно закивала головой.
— Тогда полетаем.
Боли не было. Но на этот раз он не мог присоединить к любовной магии мужчины и женщины свою вампирскую суть. Мелисента, еще не познавшая всех секретов собственного тела, откликалась медленно и неуверенно. Войцех снова коснулся ее разума, совсем легонько, нащупывая дорогу к ее тайнам не только плотью, но и духом, читавшим ее ощущения, находившим верные отклики движениям, угадывавшим ее желания. Он мог бы просто включить ее центр наслаждения, мог заставить ее перескочить через десятилетие, когда прекрасная женщина, все еще не родившаяся из этой юной девочки, познает свою женскую сущность и власть, которую она дает ей над мужчиной. Но сделать это, означало, лишить ее всех тревог и радостей ожидающего ее пути. И он только слегка помогал себе, нащупывая верную тропу к сегодняшней, первой, но еще не самой высокой, вершине.
Он почувствовал сжимающую его волну, и ее тихий вздох, когда она напряглась под ним всем телом, а потом покорно обмякла в его объятиях. На этот раз все было проще, человечнее, но ей было хорошо, и он снова ощутил теплую кровь в своем холодном сердце. Торопливо выскользнул из нее, на алом бархате покрывала кровавое пятно не отличалось о того, что она ожидала увидеть.
— В следующий раз позаботимся о твоей безопасности получше, — пообещал Войцех.
Мелисента кивнула, прижимаясь к его губам.
Войцех чувствовал, как замедляется дыхание, как кожа теряет тепло.
— Тебе нельзя здесь оставаться, Принцесса, — тихо шепнул он, — прости. Тут водятся драконы, и я боюсь подвергнуть тебя опасности. Одевайся, моя прекрасная, я тебя провожу.
Синие глаза подернулись грустью, но она не спорила. На этот раз таксистом оказался толстый пуэрториканец, которому было наплевать на то, что кто-то на заднем сиденье его машины целует слишком молоденькую девчонку. Но Войцех на всякий случай стер и его память. И проводил Мелисенту до самой двери квартиры, куда она проскользнула как мышка, боясь разбудить родителей.
Голод терзал его ледяными щупальцами и обжигал лавой. Войцех чуть не бежал по улице, всматриваясь в случайных редких прохожих. Наконец, заметив подгулявшего мужчину лет сорока, в твидовом пиджаке и потертых джинсах, мысленно послал ему Зов. Мужчина последовал за ним в ближайший подъезд.
Войцех сделал последнее усилие обуздать проголодавшегося Зверя, и мужчина тяжело осел в его сильных объятиях. Последние капли крови из почти осушенного тела горчили.
— Курва мать! – Войцех осторожно уложил бесчувственное тело на грязный пол и вытащил телефон.
Следы укуса на шее уже закрылись, но в обескровленном теле едва теплилась жизнь, а вернуть мужчине долг своей кровью Войцех не решился. Слишком близко тот подошел к последней черте, слишком велика опасность обращения.
Чертыхаясь и браня себя на все корки, Войцех набрал телефон Службы Спасения, и уселся на пол, положив голову мужчины себе на колени и прислушиваясь к его неглубокому, прерывистому дыханию.
— Помереть не вздумай, — тихо шепнул Шемет, заслышав приближающуюся сирену, — держись, приятель.
Войцех выскользнул из подъезда бесшумной тенью, дождался, пока носилки погрузят в машину и направился к дому.
Он все еще держал в руке телефон, когда события этой ночи вдруг накатили на него океанской волной, затапливая сдерживаемым до этого мгновения Безумием. Войцех машинально набрал номер Фьялара и произнес в трубку:
— Не забудь цветы в волосы вплести, — сообщил он, — и лето будет полным любви.
Отбой.
27. Бауэри, Манхэттен, Нью-Йорк. Фьялар
Фьялар откупорил еще бутылку пива, раскурил трубку и присоединился в дальнем углу к Вэйнврайту, с легкой иронией наблюдавшему за богемным угаром вечеринки. Слишком много эмоций было вложено в концерт, и теперь усталость, больше душевная, чем телесная, напомнила о себе. Карлик с пониманием взглянул на гнома и сделал вид, что занимает его разговором, чтобы оградить от неуместного внимания прессы и поклонниц.
Делия, напротив, старалась принять в общем веселье как можно более активное участие, и Фьялар задумчиво наблюдал за ней. Что-то изменилось после сегодняшнего вечера, но он никак не мог понять, что именно. Как будто их отношения, пройдя полный виток спирали, снова вернулись к той ночи, когда они стояли над трупом дракона. Она вновь отчаянно защищала свою свободу. Не от него, от себя самой.