— Майн гот! — еле пролепетал немец и поднял руки.
Отобрав у офицера пистолет, документы и бумаги, лежавшие в карманах, Лихачев связал ему руки назад, передал стоявшему на обочине Йозефу Ханзелу, а сам начал лихорадочно переворачивать все в машине. Ничего важного: бутылки с вином, консервы... В чемоданчике, что лежал на заднем сиденье, — шелковое дамское белье, халат...
— Бабник! — презрительно произнес Владимир, открыл канистру и вылил бензин на сиденья. Чиркнул зажигалкой: пламя с ревом ударило в потолок машины, забушевало, выплескиваясь через открытые дверцы огненно-дымными языками.
Группы — Махно и Лихачева — встретились на подступах к лагерю, когда день уже догорал и бледные сумерки крались по лесу оврагами и впадинами среди гор.
«СПАСИБО, БАТЯ!..»
Допрос пленных офицеров дал партизанскому штабу ценные сведения о расположении частей противника и его оборонительных линий на прилегающем к Прешову участке советско-германского фронта. Бобров дописывал радиограмму в Центр, когда часовой доложил, что дозорные задержали на заставе какого-то старика из местных и тот хочет поговорить с командиром.
— Пусть войдет!
В землянку вошел старик словак, по-хозяйски огляделся. Прислонив палку к стене, он без приглашения присел на краешек нар и заговорил:
— Из села Калиште я... Вчера утром пришел к нам четвертый гренадерский батальон СС. В моем доме командир остановился... Вечером к нему пришли офицеры, и они говорили, что сегодня в полдень или к вечеру атакуют ваш лагерь. Я в кладовке спал и слышал, немецкий я хорошо знаю... Говорили они, будто им о лагере кто-то из ваших сообщил, Сватом, называли... Гестаповец там с ними, он, значит, и встречался с тем Сватом...
— Много ли немцев, отец? — спросил Бобров.
— Много, сынки, много. Человек, думаю, восемьсот... а может, и больше... Пулеметов штук десять... Четыре миномета видел... Перед рассветом тревога у них была и выступили они... Я быстренько собрался и пошел... Швабы с привалами идут, а я тропками без передыху... Ноги вот только медленно ходят...
— Объявляй тревогу, майор! — приказал Морской Боброву. — Спасибо, батя! Большое спасибо тебе от русских, словацких, чешских партизан нашего отряда!.. Не бойся, мы швабам всыплем горячих! Ребята, накормите батю!
— Пойду я, сынок, домой надо... — взял свою палку старик. — Поесть я с собой взял... До свидания!
— Спасибо, батя!
— Двигайтесь к столу, — пригласил Морской офицеров. — Обсудим, как лучше расставить силы...
— Вот здесь, — показал на карте Бобров, — оставим два взвода в засаде... Держать их там будем до тех пор, пока весь батальон не втянется в бой... А потом, по сигналу ракеты, они ударят с тыла... Одна рота останется в лагере, в качестве резерва... Комендантский взвод охраняет штаб, радистов, лагерь...
Через несколько минут партизаны были готовы к бою.
О его результатах командование отряда радировало в Центр:
«Сегодня, 14 ноября 1944 года, четвертый гренадерский батальон четырежды атаковал наш лагерь в лесу возле Калиште. Противник понес большие потери. Отличились пулеметчики Сапронов и Скобельцын, бойцы Юзеф Ямришко, Павел Ковачик, Феро Паловский, Владимир Шатилов... По нашим данным, противника на лагерь навел Сват... Место лагеря переменили...»
В этот же день произошло еще одно событие, о котором стоит упомянуть.
Когда партизаны, с ног валившиеся от усталости, вечером вернулись в лагерь, командир комендантского взвода Федотов разыскал Боброва и доложил:
— Пленные офицеры убиты при попытке к бегству...
— Как это случилось?
А дело было так...
Федотов, оставшийся со взводом охранять лагерь, делал обход, прислушиваясь к близкому грохоту боя. Вдруг где-то совсем рядом раздались автоматные выстрелы и голоса:
— Стой! Хальт!
— Не уйдешь, сволочь!
— Стой, говорю морока-сорока!
Федотов опрометью бросился на выстрелы.
«Неужели немцы прорвались в лагерь?» — мелькнула первая мысль. Но стрельба скоро прекратилась. Возле землянки комендантского взвода Федотов увидел группу партизан.
— Кто стрелял?! — крикнул он на ходу.
— Товарищ командир, пленные фрицы пытались убежать, — виновато сказал один из партизан. — Выпусти, говорят, нас до ветру... Ну, я и выпустил, а они как сыпанут... Я по них с автомату... А тут Иван откуда-то выскочил, да как застрочил, аж шапку с меня сбил... Хорошо, за деревом я стоял, а то бы так и меня замест фрицев ухлопал...