В ПЕКЛЕ
В то утро, когда Мария подъезжала на автобусе к Банской Бистрице, в застенках гестапо были казнены двое связных партизан, двое словаков, у которых палачи безуспешно пытались выведать имена руководителей подполья и адреса партизанских явок. Узнав об этом, начальник секретной службы СС штурмбаннфюрер Отто Скорцени тут же позвонил в гестапо:
— Гауптман Ганке? Вам не начальником гестапо работать, а мясником в лавке. Ведь вы погубили все дело. У вас в руках была живая нить... Я сам буду учить вас, как следует допрашивать. А сейчас усильте слежку за явочной квартирой, на которой взяли связных. Может, они вновь попытаются... хотя вряд ли... Установите строжайшую проверку документов на всех дорогах, вокзалах. Проверять всех при въезде и при выезде из города... Особенно прибывших со стороны Калиште... Помнится, тот полицейский приехал оттуда?
— Да, герр штурмбаннфюрер, — еле слышно произнес гауптман. — Будет сделано.
— Ищите в городе подполье... По всему видно, что оно здесь действует... Пустите по следам всех своих агентов... Постарайтесь подкинуть к ним своего человека, можно под видом бежавшего из тюрьмы или лагеря...
Напуганный угрозой Скорцени, гауптман Ганке лично выехал встретить автобус, прибывший из села Калиште.
Он придирчиво рассматривал документы, всячески стараясь показать подчиненным, какое значение придается этому акту. С неменьшей тщательностью Ганке проверил и удостоверение, предъявленное лейтенантом Эккариусом, в то время как молодой барон галантно помогал фрейлейн Марии выйти из автобуса.
— По какому делу приехали в город? — спросил Ганке.
— По делам службы, герр гауптман, — ответил лейтенант. — Скажите, как мне найти штурмбаннфюрера Скорцени? Где он остановился?
— Что?! — Изволите шутить, лейтенант?! — Гауптман от возмущения чуть не задохнулся. — Разрешите-ка еще взглянуть на ваши документы?..
— Взгляните лучше на это. — Лейтенант вытащил из кармана и подал гауптману короткую записку на личном бланке начальника секретной службы СС, в которой Скорцени сообщал, что ждет лейтенанта Эккариуса в Банской Бистрице.
Прочитав записку, гауптман сразу подобрел. Поручив дальнейшую проверку документов своему офицеру, Ганке пригласил лейтенанта и фрейлейн Марию в свою машину.
— Я бы просила вас высадить меня возле гостиницы, — сказала девушка.
— Вы думаете, что вас примут там? — засмеялся гауптман. — Для этого нужна отметка гестапо, комендатуры или мэрии.
— Надеюсь, ваше присутствие, герр гауптман, избавит меня от этих неудобств, — улыбнулась Мария.
Лейтенант повернулся к гауптману:
— Я прошу вас о том же...
В гостинице для фрейлейн Марии был отведен небольшой уютный номер. Отсюда же Ганке позвонил в гестапо, и, переговорив с дежурным, сказал лейтенанту Эккариусу:
— Штурмбаннфюрера Скорцени сейчас нет... Он будет не раньше чем через три часа... Позвоните вот по этому телефону... Пропуск вам заказан.
— Но у меня нет ночного пропуска, а я могу задержаться, да и фрейлейн Мария тоже...
— Не рекомендую этого делать, вы не в Германии... Здесь иногда стреляют из-за угла. А пропуска... — Ганке вытащил из кармана два небольших бланка размером с визитную карточку, на которых черным шрифтом было оттиснуто: «Начальник гестапо г. Банской Бистрицы», написал на них два пропуска, пометил: «Круглосуточно» и размашисто расписался чуть выше оттиска круглой печати.
— Моя подпись может служить для вас пропуском... — улыбнулся самодовольно гауптман. — Желаю провести приятно вечер. Сожалею, что не могу присоединиться к вашей компании...
Лейтенант Эккариус пригласил фрейлейн Марию пообедать в ресторане, и девушка охотно согласилась.
Небольшой зал ресторана был почти пуст. Лишь в углу, сдвинув два столика вместе, сидела шумная компания немцев в гестаповских мундирах.
Фрейлейн Мария направилась к крайнему столику, что стоял возле окна. Тотчас же к ним подошел невысокий пожилой официант в тщательно отглаженном поношенном костюме и остановился в ожидании заказа. Выслушав посетителей, официант задал стандартно-традиционный вопрос:
— Не угодно ли еще чего?
Фрейлейн Мария спросила на словацком языке:
— У вас ничего нет из боровой дичи?
— О, вы неплохо говорите и на словацком! — удивился лейтенант. — Я тоже знаю...
— В Варшавском университете я изучала славянские языки... А здесь богатая практика... Вот я и не теряю случая попрактиковаться...