— И на том спасибо. А на вас — нет…
— Что?!
— На вас — нет, не жалко. В смысле, пули. Не мне. Но многие не пожалеют. Цветочков не желаете на дорожку, сэр? Все равно увянут без хозяина. Какой был садовник, какой был садовник!.. Уникальные орхидеи! Во гробе очень даже украшают.
— Я не во гробе. Я мазохист, я еще поживу.
— Не зарекайтесь.
— Не зарекаюсь. Но пока — не во гробе.
— Но ваша дама…
— Что — моя дама?!
— Она так переживает за свою сестру! Больше, чем вы — за свою. Вдруг да понадобятся цветочки?
— Ну ты, старый пердун!
— Всё. Закончили. Прощайте, молодой… пердун.
Вашингтон Госпиталь «Бедная Лиза»
23 апреля, вечер
— Ваше имя?
— Уолтер Скиннер. Я помощник директора ФБР. Вот мой значок. Мне к Мелиссе Скалли, доктор.
— Нет.
— Что значит «нет»! ФБР! Вот мой значок!
— Ходят тут всякие…
— Доктор?!
— Я не про вас, мистер Уолтер Скиннер. Но… ходят тут всякие.
— Проводите меня к койке мисс Мелиссе Скалли! Проведите меня к пациенту Скалли! Проведите, проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека!
— Человека? Или койку?
— Доктор?!
— Мелисса Скалли скончалась час назад. Мы сделали все возможное…
— Чтобы она скончалась?
— Мистер! И вы туда же!
— Куда?
— Пойдемте! Тело увезли в морг. Доктор сказал, в морг. Мать покойной настояла на том, чтобы сопровождать тело… Но тут один упрямый — он не хочет покидать палату, он говорит, что ждет… кого-то.
— Кого?
— Откуда я знаю?! Может быть, и вас!
— Веди! Веди меня, медицинский работник!
— Мы пришли. Вот… Застеленная койка. Пустая.
Не попискивает монитор. Выключен монитор.
Безмолвный вождь краснокожих посреди палаты — на полу, скрестив ноги:
— Я ждал тебя. Ты белый вождь из ФБР.
— Я не вождь. Но из ФБР. Мое имя — Уолтер Скиннер.
— Мое имя — Алберт Хостин.
— Я знаю. Мне о вас сказала Скалли. Сказала, вы можете помочь.
— Я не смог. Не я. Но не смог. Скажи этому белому человеку в халате — пусть уйдет. Он не позволил мне развести костер, как я просил. Он не принес мне четыре дубовые жерди, как я просил. Трава увяла. Он не принес четыре дубовые жерди для вигвама Гилы-монстра, и собранная на рассвете трава увяла. Все мои травы увяли.
— Травы?
— Травы. Травы не успели… Скажи этому человеку в халате — пусть уйдет. Мне есть что сказать вам, белый вождь из ФБР. Наедине.
— Уйдите, доктор.
— Вот еще!
— Уйдите!
— Здесь палата интенсивной терапии! Здесь посторонним вход запрещен! У меня больные! Они ждут своей очереди!
— Именем Федерального Бюро Расследований — уйдите!
— Он ушел, белый вождь из ФБР?
— Он ушел, Алберт Хостин.
— Шарлатан! Всего четыре дубовые жерди — и сестра белой женщины из ФБР осталась бы жить.
— Алберт Хостин, вы хотели мне что-то сообщить.
— Наедине.
— Мы наедине.
— Нет. За дверью человек. Он прислушивается.
— Он ушел, Алберт Хостин.
— Шарлатан в халате ушел. Но за дверью другой человек. В черном. И он не один. Люди в черном.
Та-ак! Оружие наголо!
— Оставайтесь на месте, Алберт Хостин! Я посмотрю!
— Я бы тоже посмотрел, белый вождь из ФБР. Когда твари испуганы, они очень агрессивны.
— Оставайтесь на месте!
И то верно! Странноватый Алберт Хостин — дилетант. Уолтер Скиннер — профессионал, все-таки помощник директора ФБР! Он — Винни, но он — Железный Винни!
И — резко ногой в дверь!
И — дверь нараспах!
И — рухнувший навзничь человек в черном, получивший дверью в лоб!
И — стремительный прыжок Железного Винни, оседлать рухнувшего!
И — еще одно цепкое движение и шапочка-маска будет сорвана!
И — мгновенное чудесное исцеление двух больных, недвижимо лежавших под простыней на каталках в коридоре, слева-справа.
И — простыня на лысую голову Уолтера Скиннера, и сокрушающий удар по затылку.
И — грохот, с которым может упасть только железный Винни.
И — быстрый, но без суеты, обыск обмякшего тела.
И — изъятие у помощника директора ФБР нательной дискеты, прятавшейся в паху.
И — предание тела (поднимай, поднимай!) каталке, приторачивание ремнями (туже! туже!), укрывание простынкой.
И — не дробный стук каблуков по черной лестнице вниз, но еле слышный шорох мягкой обуви, удаляющийся, сходящий на нет.
— Белый вождь?
— М-мым! Уг-гым-м!!!
— Белый вождь! Терпение. Я сейчас развяжу вас. Сначала руки…
— Ох!
— У белого вождя из ФБР болит жезл жизни?
— Ка-акой жезл?! Дискета! Они взяли дискету!
— Люди в черном бежали по лестнице, как взбесившиеся мустанги. А я тучен и одышлив.
Но если бы у меня была хотя бы одна дубовая жердь…
— Они взяли дискету, Алберт Хостин!
— Да. Но они бежали. И теперь мы наконец-то наедине, белый вождь из ФБР.
— Они взяли дискету!!!
Они взяли дискету. А теперь, благополучно прыгнув в специфический седан и газанув с места в карьер, можно и перевести дух. Можно снять шапочки-маски, утереть трудовой пот, поделиться впечатлениями.
— Ого, Крайчек! Лучше натяни маску обратно. Ка-акой фингал! Во весь лоб! Здорово он тебя приложил! Как еще не убил! Гы-гы!
— А вам бы только на каталках лежать-полеживать! Сачки! Лежать-полеживать, спать и видеть, как меня убьют! На мое место норовите?! Хрен вам!
— Ну-ну, Крайчек! Дружище! Без обид! Обычная разрядка после операции!
— Операция, тоже мне! Что вы знаете о настоящей операции, о спецоперации!.. Дискету взяли?
— Взяли.
— Покажите.
— Взяли, взяли.
— Покажите!
— Вот.
— Дайте.
— Извини, Крайчек. Пусть побудет у нас. У тебе руки дрожат. Ты еще не оправился от удара. Нет, все-таки здорово он тебя приложил!.. Закурим?
— Я не курю. И ты ведь тоже. И ты.
— А вот вдруг захотелось. Ночь твоя — добавь огня. И пивка бы еще. А, Крайчек?
— Я не пью пива. Почки. Тяжеловато.
— Кому сейчас легко!
— Почему остановились?!
— Кра-айчек! На минуточку, ну! Заскочим — по кружечке. Вот — «Лёвенброй», правильное пиво!
— Ладно, ступайте. Но — на минуточку, не более. Я посижу. Голова что-то…
— Какой-то ты некомпанейский, Крайчек! Надо чаще встречаться!
— Идите, идите!
Идут, идут. А быстро идут. Не оглядываясь. Странно быстро идут. Или им настолько невтерпеж пива? Или…
…Прикуриватель в нажатом положении. Они так и не закурили. Даже не достали сигарет из кармана. И была ли у них пачка в кармане? Они не курят, никогда раньше не курили. А вот вдруг захотелось. Но сигарет не достали. Но прикуриватель нажали. И ушли из машины. И идут. Быстро идут, странно быстро идут — подальше, подальше. А прикуриватель в нажатом положении. Еще секунда-другая, и спираль накалится — и прикуриватель с щелчком выскочит. Или — не с щелчком, а…
Доверяй инстинкту, думай потом!
Прыг — из седана! Скок — на асфальт! Перекат — в кювет! Лицом — в землю! Ладони — на затылок!
Еще секунда-другая…
Щёлк!
Да не щёлк, а — бум! Большой бум! Бум-м-м!!!
Был седан, и нет седана.
А Крайчек?
Был Крайчек, и нет Крайчека. Он ведь в седане оставался?
В седане, в седане.
Так и доложим!
— Сэр, ваше приказание выполнено!
— Дискета?
— Вот, сэр!
— Благодарю за службу!
— Служим стране Бога и моей, сэр!
— Ну-ну, парни, к чему эти высокопарности! Закурим,парни?
— Полярные волки не курят, сэр!
— Ну-ну, похвально. А я, пожалуй, позволю себе…
— Так точно, сэр!
Нью-Йорк, 42-я стрит 24 апреля, утро
— Господа! Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам преприятное известие…
— Мы по уши сыты вашими известиями! Вы обещали нам сегодня предъявить дискету с икс-файлами!