— Говорите, обрадовались встрече, а сами поссорились, — заметил я. — Скажите, почему произошла у вас с Кравцовым ссора?
— Мы не ссорились.
— Есть свидетель, что вы ругались. Отвечайте. На какой почве это произошло? Мотивы?
— Ничего подобного не было.
— Вы слышали выстрел? Где были в это время? На складе?
— Выстрел услышал, когда возвращался в свой взвод. Винтовки у меня никогда не было. И стрелок я плохой.
— Почему вы сразу не сообщили, что виделись с Кравцовым? Ждали, когда вас найдут?
— Я боялся. Боялся, что меня обвинят в убийстве.
— Вы и сейчас боитесь. Кого? Что вам известно?
Мироненко молчал подавленно. Только все озирался на двери и окна...
Я понимал: радист врет, не говорит правду по причине страха перед кем-то. Ощущение его непричастности к убийству переросло в убеждение. Я отпустил его, хотя, наверное, надо было арестовать.
Мысль об аресте Мироненко возникла снова, когда совсем неожиданно заявился еще один свидетель. Это был старший повар Карпов. Меня будто током ударило!
— Я по тому делу, убийству, — произнес он глухо, тяжело, исподлобья глядя мне в лицо. — Подумал, может, чем помогу...
Карпов сообщил, что он ходил на продовольственный склад. Возвращаясь обратно, услышал выстрел. Но не придал ему значения, позабыл сразу же. Но когда пришел на кухню, его помощник сказал: потерялась винтовка из повозки. Тут он и вспомнил про выстрел.
— Винтовку нашли?
— Не нашли. Все обыскали.
— Вы не встречались с радистом Мироненко в тот день? На продовольственном складе?
— Не встречались, Я видел как будто его, когда шел на склад. Похожего на него. Но не ручаюсь. Мелькнул только. Торопился тот человек. Почти бежал.
— Куда он направлялся?
— Направлялся? Будто бы в хозроту.
— Когда это было? Время?
— Часа в четыре будто. Может, позднее.
— Сколько времени вы пробыли на складе?
— Нисколько. Кладовщик куда-то ушел. Я вернулся...
— Так вы можете поручиться, что видели именно Мироненко?
— Нет. Не могу. Мог обознаться...
В тот же день мы втроем — Обухов, Потапов, я — внимательно просмотрели показания Мироненко и Карпова, пришли к выводу: радист врет. Но по каким причинам? Тут мнения разошлись. Капитан Обухов считал, что страх Мироненко — обычный страх преступника перед заслуженной карой, приводил свою версию. Кравцов мог знать за Мироненко какие-то грехи. Поэтому Мироненко и не искал встреч с другом детства, хотя знал, что тот служит рядом. Встреча была неожиданной и совсем не к радости Мироненко. Он пытался уговорить Кравцова молчать. Но Кравцов на уговоры не поддался. Поэтому и вернулся в штаб. Все остальное проясняют показания Карпова (эту версию поддерживал Потапов). Я же считал, что показания старшего повара как раз не проясняют, а запутывают дело. Цель — увести нас от истинного преступника, может быть, агента. Возможно, я находился под впечатлением, которое произвели на меня Мироненко, а особенно Карпов?..
Мы решили еще раз допросить Мироненко.
Потапов вернулся в свой взвод вечером. Свободные от дежурства связисты сидели вокруг Соловьева, который им что-то рассказывал (с некоторых пор радист стал чрезмерно общительным). Мироненко среди них не было. Потапов спросил, где он.
— Охотится за какой-нибудь красоткой. По твоему примеру, — усмехнулся Соловьев.
— Давно он ушел на эту «охоту»?
— Да как вернулся оттуда, откуда не всякий возвращается.
Потапов ничего не сказал, взял фонарик и вышел. Было темно. Только передний край озаряли вспышки ракет, небо прошивали пунктиры трассирующих пуль. Капитан пошел в расположение артдивизиона, занимающего позиции на восточной окраине села Озденеж. Он знал, что среди артиллеристов у Мироненко есть земляк, там он часто бывает. Проходя тропинкой через сад, Потапов наткнулся на радиста. Тот лежал под кустом, ничком, с раскинутыми руками. Мертвый? Но, перевернув его на спину и приложив ухо к груди, Потапов уловил слабое биение сердца...
Радист умер в медсанбате этой же ночью. Мои предположения оправдались, я пожалел, что не арестовал его. Да, агент снова завел нас в тупик, нанес опережающий удар.
Мы вновь стали изучать протоколы допросов Мироненко и Карпова, сопоставлять их. У меня возникло предположение, которое показалось всем правдоподобным.
Ходил или нет Карпов на склад — это неважно и недоказуемо. Но он видел Мироненко в тот день — факт. Только видел не одного, а вместе с Кравцовым. Кравцов, вероятно, тоже заметил проходившего повара, узнал, назвал по фамилии. Но Мироненко знал его под другим именем. Возможно, на этой почве у них возник спор, и Мироненко пытался отговорить Кравцова от заявления. Вот здесь есть два варианта. Первый — Мироненко не хотел, чтобы Кравцов заявил, боясь ошибки. Второй — Мироненко связан с Карповым каким-то образом. Неопровержимо одно: страх Мироненко перед Карповым.