Выбрать главу

В зале было полно итальянцев. И все они шумно болели за «своего».

— Ма-ри-о! Ма-ри-о!.. — дружно скандировал зал.

А Лешка уже начинал понемногу сдавать. И немудрено. Ведь он съел двадцать пять бифштексов, не считая спагетти! И сейчас с трудом запихнул в рот двадцать шестой.

— Ма-ри-о! Ма-ри-о!.. — скандировали итальянцы.

«Все! Я проиграл», — подумал Толстиков, чувствуя, что двадцать седьмой бифштекс ему уже не осилить.

И тут он услышал знакомый голос.

— Ле-шка! Ле-шка! — звонко кричала Джейн. — Давай! Сделай его!..

Как у спортсменов открывается второе дыхание, так у Толстикова открылся второй аппетит. Он набросился на двадцать седьмой бифштекс, потом на двадцать восьмой, затем на двадцать девятый и с ходу — на тридцатый!

Это была победа!

Джанни Джироне поднял Лешкину руку.

— Алекс — чемпион! — провозгласил хозяин ресторана и вручил Толстикову пачку долларов: — Держи приз, парень, ты его выиграл в честной борьбе!

На ринг выскочила счастливая Джейн и, повиснув у Лешки на шее, расцеловала его в измазанные кетчупом щеки. Вот это была настоящая награда!

А потом Лешка заказал для Джейн ужин. Все те же спагетти все с тем же бифштексом.

— М-м, как вкусно, — причмокивала девочка от удовольствия. — В жизни не ела такой вкуснятины.

Толстиков сидел рядом с Джейн и старался не смотреть в ее тарелку. Его мутило от одного вида спагетти и бифштекса. Но зато у него в кармане лежала куча баксов. Первый раз в жизни Лешка заработал такие большие деньги. И хоть его желудок распирало от тридцати бифштексов, самого Толстикова распирало от гордости, что он оказался крутым парнем.

Лихо расправившись с едой, Джейн вытерла салфеткой губы.

— Ну что, Лешка, — спросила она, — клевая идея еще не появилась?

Толстиков ненароком икнул.

— Ой, прости, Джейн… По-моему, я малость переел.

— Пустяки. Главное, что у нас теперь есть баксы. Сейчас мы снимем номер в отеле, а завтра на свежую голову решим, что делать дальше. Как говорят у вас в России: «Утро вечера мудренее».

Толстиков опять икнул. Теперь уже от удивления.

— Откуда ты знаешь, что у нас так говорят?

— Это любимая папина поговорка. — Джейн встала. — Ну что, пошли?

— Ты думаешь, нам сдадут номер в отеле?

— Конечно, сдадут.

— У нас в России детям номера в гостиницах не сдают.

— Но мы же не у вас в России. О'кей?

— О'кей, — сказал Лешка. И они пошли к выходу.

— Чао, синьор Джироне, — помахала девочка на прощание хозяину ресторанчика.

Итальянец засиял.

— Чао, синьорита, чао, — стал посылать он вслед уходящей Джейн воздушные поцелуи.

Ребята вышли на улицу.

Глава XII НЕГРИТЕНОК ХЭТ

А на улице их ждала засада. Пятеро крепких парней лет по семнадцати преградили Джейн и Лешке дорогу.

— Тормозите, детки, — сказал один из них.

Лешка и Джейн растерялись. А парни быстро схватили их за руки и затащили в подворотню.

— Гоните «зелень». — В свете фонаря блеснуло лезвие ножа-выкидухи.

— Какую «зелень»? — оторопело спросил Толстиков.

— Не прикидывайся лопухом, птенец. — Парень приставил Лешке нож к подбородку. — Гони бабки, которые ты в ресторане огреб.

Вот так Толстиков за одну минуту превратился из крутого парня в беспомощную жертву. Мозг его лихорадочно заработал. Что же делать?.. Что же делать?.. Ну а что тут сделаешь, если тебя окружили бандиты да еще нож к подбородку приставили.

«Эх, и почему я не каратист», — с сожалением подумал Лешка.

В общем, Толстиков молчал. Джейн тоже молчала.

— Ну чего молчите? — спросил парень с ножом. — Вам не ясно?

— Ясно, — сказала Джейн.

— А раз ясно, то гоните бабки.

— И побыстрее, — добавил другой парень. — А то мы очень нервные. Можем и ножичком пырнуть.

Лешка оглянулся в слабой надежде увидеть милиционера… ну, то есть полицейского. Но ни полицейских, ни тем более милиционеров поблизости не было. Вообще никого не было. Кроме пятерых амбалов с ножом.

А через минуту к ним добавился шестой. Он вкатил в подворотню на японском мотоцикле «Хонда» с высоким рулем.

Шестому амбалу было лет двадцать пять, и он, видимо, верховодил в этой компании. Заглушив мотор, вожак спросил повелительным тоном:

— Ну что, стрясли бабки?

— Трясем, Кокосовая Рожа.

— Больно долго трясете.

Вожак слез с мотоцикла и подошел к Толстикову. У парня был бритый затылок и небритая челюсть. А еще от него разило спиртным.