Глыба отвернулся от него, снова взял книгу и машинально пролистал её.
— То есть на подозрении пятеро?, — спросил майор и театрально воздел руки к небу. — Не, блин, у меня и так башка болит, мне Странника найти надо, а ты тут Агату Кристи развёл! Десять негритят, блин! И с чего ты взял, что тут убийство?
Чернов пожал плечами:
— Не знаю, чувствую я. Кажется мне, если копнуть поглубже, то всё разъяснится.
— Копнуть ему поглубже, — недовольно пробурчал Глыба. — Смотри, докопаешься! Ну ладно, а ты чего чувствуешь, Эмпатий ты наш Коловратий? Солнышко ты наше рыжее!
— Я?, — Прошин взял из рук командира книгу, повертел её перед глазами. — Ничего. Что я должен почувствовать? Книги неживые и неразумные, я их не чувствую. Мне нужно людей посмотреть, походить среди них, чтобы чего-нибудь уловить. Люди — они чувствовать умеют, в этих чувствах много информации хранится. А в книгах только буквы.
— А копнуть надо, — задумчиво произнёс капитан. — Может, и правда, разъяснится.
Командир покачал головой.
— Смотри, чтоб ночью по голове чем не разъяснили, докопаешься. Если тут нечисто, то обязательно разъяснят. А не поймёшь, добавят. А то ещё и пропадёшь. Без вести пропадёшь, как этот… Чанов.
Женя поклялся, что будет сама осторожность. Командир был категорически против — нечего лезть туда, куда тебя не просят. Сергей заметил, что лучше бы передать подозрения Чернова на Землю. Но майор пресёк это поползновение в зародыше.
— И мне сразу поставят диагноз — паранойя. У нас инопланетное вторжение, а я тут появляюсь и говорю, что нужно провести расследование по делу убийства. Которого, скорее всего, и не было. Нет уж, лучше тихо разузнать.
Буря за окном свирепела. Прочные стены станции подрагивали при каждом порыве ветра. Маленькая комната похожа на каюту океанского лайнера, попавшего в шторм. Андрей стоял в центре помещения, как на капитанском мостике.
Чернов снова завёл разговор о Чанове. Захотел провести своё расследование и узнать, в чём тут секрет. Майор стоял на своём. Это не их работа, да к тому же они не имеют права этого делать. И первый же допрос может вызвать ненужную сейчас реакцию.
— Я не хочу детективов, мне и боевиков будет достаточно.
— Боюсь, что без детектива здесь тоже не обойтись, вздохнув, ответил Женя. — Человек погиб относительно недавно, и все, кто имел отношение к его смерти, ещё здесь. Ведь никто не улетал с «Крокодила»? А, насколько я знаю, через десяток дней у них должна быть пересменка. И концов не найдёшь.
Прошин всё это время сидел, с задумчивым видом разглядывая книгу по пилотированию. Взгляд несколько отчуждённый, именно такого взгляда побаивался майор Глыба. Если эмпат смотрит на мир такими глазами — жди беды, обязательно что-нибудь натворит.
— Мне чувствуется, что здесь что-то есть, — медленно проговорил Сергей. — Таинственность какая-то. Витает в атмосфере коллектива что-то такое, общая тайна, но что — я не знаю.
Андрей хмыкнул в ответ и спросил:
— Да ладно… тайна. Какие тайны в таком маленьком коллективе?
Прошин поднял на него осоловелые глаза.
— Между собой — никаких. От нас только если что-нибудь скрывают.
Командир фыркнул недовольно. Делом надо заниматься, а они в детективов играют. Неужели им не понятно, раз этим делом никто не заинтересовался, то это просто потому, что никакого преступления здесь не было. Ну, потерялся мужик, может, его где в горах камнями завалило. Чернов высказал своё мнение, ему не пойми с чего показалось, что не завалило Чанова в горах, а завалили. Кто-то из сотрудников «Крокодила» завалил. Андрей никак не вникал, с чего вдруг такой странный и поспешный вывод.
Капитан посмотрел на него, как на пустое место. Всё-таки психолог команды, и вообще в людях неплохо разбирался.
— Ну, понимаешь, я вижу, что в команде какой-то нездоровый климат. Напуганы чем-то… Вот и Серёга что-то чувствует.
Эмпат подтвердил. Глыба возразил, заметив, что сегодня беседовал с техниками, всё у них нормально. Здоровый юморок, жизнерадостные ребята, что Алексей Железнов, что Иван Строгин. На что Чернов ответил, что технари есть технари. Они целыми днями на «свежем воздухе», вон и сейчас ходят вокруг бота, им нет дела до мелочевок и нюансов, до всех этих интриг.
Глыба взорвался:
— Ты Дюма не читал случайно на ночь? Какие интриги на этой заср… богом забытой станции?
Женя пожал плечами. Именно это он и собирался выяснить. В подобных случаях статус офицера ОсОб позволял при необходимости проводить самостоятельные расследования без лишней волокиты.