Сидевшая за столом приземистая, рыжеволосая женщина, лет под сорок, оторвалась от вязанья, глянула, словно теплой ласковой ладонью прикоснулась, и улыбнулась широко: «Новенькая? Это хорошо! Милости просим!» У окна расчесывала короткие черные волосы полненькая смуглянка. Она полыхнула на вошедшую темными, чуть раскосыми глазами и приветливо кивнула. Из соседней комнаты вышли еще две девушки.
— Давайте знакомиться, — сероглазая широко повела руками. — Это Мария Петровна, тетя Маша, — указала на женщину с вязаньем. — Наша мама, наша няня. Это Катя, Таня, Женька. Все? — окинула комнату придирчивым взглядом. — Ну, а я командир этого девчачьего гарнизона лейтенант Зазирная. Галина.
— Оля. Ольга Кушнир.
— Оля… Лелька, — тетя Маша вздохнула и растроганно глянула на новенькую. — Мою младшенькую я так зову. Двенадцатый годок уж ей пошел. Господи! Детки, детки!
— Тетя Маша! — обняла ее за плечи Таня. — Не надо. А то я зареву!
— Чего тебе реветь-то? — усмехнулась тетя Маша, вытирая враз повлажневшие глаза. — Сенька твой живой, воюет. Вчера только письмо получила.
— Воюет, — Таня уткнулась ей в волосы лицом. — Вчера воевал. А сегодня?
— Ой, девчонки! — Галина даже топнула ногой. — Ну вас с вашей сыростью! Не мешайте знакомиться с человеком! Ты кто: сестра, фельдшер?
— Нет, радистка.
— Ага! — торжествующе крикнула Женька. — Я вам говорила! Все ж таки по-моему выходит! Радистка! Значит, предстоит дорога. Лететь нам, девчатки мои, далеко и высоко. К фрицам в гости. К партизанам лететь, голову даю на отруб!
— Похоже, — тетя Маша кивнула согласно. — Раз радистка, похоже.
— А зачем столько медиков? — недоуменно спросила Катя.
— Ой, чучелко ты мое! — обняла ее за круглые плечи Женька. — А кто ж больше нужен партизанам, как не медики? Стрелков, поди, у них и у самих хватает. А медиков…
— Так почему одни девчонки? К партизанам лучше мужчин посылать, — допытывалась Катя.
— С чего ты взяла, что мужики-медики лучше? — возмутилась Женька. — Мы, бабы, знаешь, какие выносливые? Куда им! И руки у нас ловчее.
— Нежнее, — тихо вставила Таня.
3. ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ПОЛКОВНИКА В ОТСТАВКЕ А. М. ВЕСЕНЬЕВА
Вообще-то за сорок пять почти лет многое перезабылось. Да к тому же нынче модно каяться и посыпать голову пеплом, мол, воевали мы не так, и били фрицев неграмотно, и побеждали не по правилам. Как выдало одно литературное светило, воевать мы не умели и за всю войну так и не научились. Выходит, красный флаг над Берлином в мае сорок пятого — это случайность, недоразумение.
И если вы ждете чего-нибудь подобного от меня, то зря. Каяться не собираюсь. Солдатам той войны не в чем каяться. Мы сражались. И победили!
Для меня операция «Светлана» началась, как и многие другие. Был я у майора заместителем. В чине старшего лейтенанта. Занимался черновой, так сказать, подготовкой группы. Сидели мы в лесу, в Белоруссии это было, и готовились. Карты топографические района, куда нас направляли, изучали. Майор требовал, чтоб каждый заучил те места назубок. Из опыта мы знали, как оно полезно в таких делах, вот и штудировали. До одурения. По азимуту в лесу ходить тренировались, в любую погоду, без скидки на дождь или туман. Уложим на плечи полную выкладку и шпарим по бездорожью, через чащобы километров по десять, а то и больше. Особого внимания майор требовал к отработке приемов по захвату «языка». Нередко присутствовал на тренировках и сам учил десантников. Других таких мастеров по «языкам» я не встречал. Учились петь по-птичьи, на разные голоса.
Ходить по городским улицам, свободно, без оглядки, но с ушками на макушке, глазами на затылке, исчезать — как сквозь землю проваливаться, на помощь товарищу приходить, чтоб противник и очухаться не успевал.
Были среди десантников двое немцев: Вилли и Отто. Из тех, кто с первого дня против Гитлера встал. Один чех был, Зденек, и поляк Казимир. Остальные из России да Белоруссии. Почти половина — кубанцы. Майор сам с Кубани был, вот и подбирал земляков. Нынче модно землячков на теплые должности протаскивать. А тогда их с собой на самое опасное дело брали. Как землю родную в помощь берут. Да и погибнуть если придется — в родной дом будет кому лишнюю, не казенную, весть принести.
А я из Ростова. Добровольцем пошел уже в июле сорок первого. С Терлычем дороги военные свели в августе сорок второго. И с тех пор мы не разлучались. Вместе провели десятки операций. Стали, если так можно сказать, профессиональными фронтовыми разведчиками. Командовал армией наш земляк генерал Рябышев Дмитрий Иванович. Ну и группу Терлыча выделял. Самые важные и опасные задания ему поручал. И не было случая, чтоб оно оказалось невыполненным.