О ненависти, которую нацистские генералы типа Шпейделя питают к другим народам, свидетельствуют высказывания Шпейделя о министрах правительства Виши. Немецкие генералы ругали французских министров, как провинившихся школьников, а французский посол де Бризон, как выразился Шпейдель 23 сентября 1941 года, даже «обливался слезами».
«Штаб военной экономики
и военной промышленности
во Франции
№ 375/41-сс
Париж, 24.9.1941
Совершенно секретно!
Только начальникам!
Лично!
8 экземпляров
3-й экземпляр
Совещание у начальника штаба командующего оккупационными войсками
23.9.41, 9.30.
Полковник генерального штаба доктор Шпейдель сделал следующее сообщение:
1) Внутриполитическая обстановка:
Последняя неделя была очень богата событиями. Верховное командование вооруженных сил и главное командование сухопутных сил предоставили командующему оккупационными войсками свободу определения меры наказаний, налагаемых в случае большевистских террористических актов. Фюрер также предоставил командующему оккупационными войсками право определения наказаний. Французский особый трибунал, вынесший за убийство военного моряка смертный приговор только трем коммунистам, в результате протеста командующего оккупационными войсками приговорил к смертной казни еще четырех коммунистов; они уже расстреляны.
Послу де Бризону командующий оккупационными войсками… (слово неразборчиво) 45 минут и выразил ему свое недовольство двумя членами французского правительства, а именно: министром юстиции Бартолоньи и министром сельского хозяйства Кассио. В конце беседы посол обливался слезами. В одном телефонном разговоре с Виши, который был подслушан, Бартолоньи заявил, что он будет вести неустанную борьбу, чтобы свалить на немцев ответственность за расстрел коммунистов.
Относительно министра сельского хозяйства Кассио утверждают, что он саботирует сбор урожая. Командующий оккупационными войсками заявил также, что французская полиция плохо выполняет свой долг, иначе трудно объяснить, почему она еще не раскрыла ни одного покушения.
Командующий оккупационными войсками вызвал к себе также префекта парижской полиции адмирала Бара и сделал ему резкий выговор.
2) Секретные (следующие два слова неразборчивы):
Из беседы посла Абеца с фюрером через генерал-квартирмейстера стало известно следующее:
а) Фюрер заявил, что он считает французский народ, как таковой порядочным народом, который он включит на равных правах в новую Европу, если французы безоговорочно откажутся от своих связей с союзниками и будут лойяльно сотрудничать. Однако до окончания Восточного похода он не будет проводить во Франции коренных: изменений. У него достаточно резервов, чтобы сначала довести до конца кампанию на Востоке, а затем, имея свободные руки, заняться французской проблемой.
б) На зиму 1941/42 г. намечено увеличить оккупационные войска во Франции до 50 дивизий. При окончательном урегулировании отношений с Францией необходимо также решить вопрос об активном участии Франции в действиях против Англии.
в) Требования Италии к Франции частично считать неумеренными.
г) Лаваль не должен больше возвращаться в Виши, так как предполагают, что его там устранят.
3) Из письма генерал-квартирмейстера следует, что на Востоке все идет хорошо.
4) Генерал Варлимонт указывает, что покушения на немецких военнослужащих должны подавляться самым решительным образом. Суровость карательных мер направлена не против французского народа, а исключительно против Москвы.
5) Для подавления вспыхнувшего в Сербии восстания бандитов из Франции отправлена одна дивизия.
6) Третий батальон французского легиона до сего времени еще не укомплектован, не хватает 600 человек. Французской прессе следует разрешить писать о легионе лишь после того, как он начнет успешно действовать на Восточном фронте.
7) Очередное совещание состоится во вторник, 30.9.41 в 9.30.
Начальник штаба полковник Гучер».
За время правления Шпейделя в Париже всеми синагогах были взорваны бомбы. Как видно из совершенно секретного письма главного командования сухопутных сил от 21 октября 1941 года, террористы действовали по указке фашистской полиции безопасности и службы безопасности СД; взрывчатка была доставлена из Берлина.
Возражения главного командования сухопутных сил против этих провокационных актов не носили принципиального характера. Военные, с одной стороны, считали, что обстановка неблагоприятна для проведения подобных операций, а с другой — чувствовали себя обойденными. Эти акты должны были служить предлогом для усиления преследования евреев. В конце письма говорится только о необходимости прийти к договоренности о том, что лица, «принимавшие участие в организации взрывов, в дальнейшем не могут быть использованы в оккупированных западных областях».