— Ради Бога, майор. — Гоффер коротко пожал ему руку. — Если кто-нибудь услышит ваше замечание…
— Ладно, я буду хорошим, — сказал Риттер успокаивая его. — Вперед, Эрик. Горю от нетерпенья увидеть, что произойдет в следующем акте.
Теперь он спустились на нижние уровни, к бункеру самого фюрера. В секцию, хотя Риттер тогда этого не знал, которая служила домом личному персоналу фюрера, а также Геббельсу и его семье, Борману и доктору Людвигу Штампфеггеру, личному врачу фюрера. Генерал Феджелайн занимал комнату рядом с комнатой Бормана.
Она была такой же, как у Монке: маленькая с влажными бетонными стенами, из мебели только письменный стол, пара стульев и шкаф с документами. Стол был покрыт военными карты, и генерал занимался их внимательным изучением, когда сержант открыл дверь и отступил в сторону.
Феджелайн поднял голову, лицо его было очень серьезным, но когда он увидел Риттера, то взволнованно засмеялся и поспешно обошел вокруг стола, чтобы его приветствовать.
— Дорогой Риттер, какая честь для всех нас. Поверьте, фюрер ждет вас с нетерпением.
Такой энтузиазм казался несколько излишним, учитывая, что Риттер раньше в глаза не видел этого человека. На каком-то этапе Феджелайн командовал кавалерией СС и был награжден Рыцарским крестом, это Риттеру было известно. Так что мужик не был трусом, но рукопожатие его было вялым, на бровях и у кромки поредевших волос выступили бисеринки пола. Это был очень напуганный человек из той породы людей, которых Риттеру довелось немало повидать за последние несколько месяцев.
— Это преувеличение, генерал. Не сомневаюсь.
— Вас тоже, штурмшарфюрер. — Феджелайн не протянул руку Гофферу, но коротко кивнул. — Замечательный подвиг.
— Это уж точно, — сказал Риттер сухо. — Как-никак, именно его палец был на спусковом крючке.
— Конечно, мой дорогой Риттер, мы все признаем этот факт, но с другой стороны…
Прежде чем он успел договорить, открылась дверь, и в комнату вошел довольно приземистый человек. На нем был мундир без знаков различия. Единственная награда — Орден Крови, самая ценимая нацистская награда, специально созданная для тех, кто сидел в тюрьме за политические преступления в старой Веймарской республике. В руке у него была стопка бумаг.
— А, Мартин, — сказал Феджелайн. — Что-нибудь важное? У меня приказ фюрера проводить к нему этого джентльмена, как только он прибудет. Штурмбаннфюрер Риттер, герой, совершивший тот потрясающий подвиг в среду на дороге к Инсбруку. Рейхсляйтер Борман, но вы, конечно, узнали, майор.
Однако, это было не так, поскольку Мартин Борман для него, как и для большинства немцев, являлся только именем. Лицо, которое иногда могло быть найдено на групповых фотографиях партийных боссов, но совершенно не запоминающееся. Не то, что Геббельс или Гиммлер: раз увидишь и вовек не забыть.
Тем не менее, это именно он был самым могущественным человеком в Германии, особенно теперь, когда Гиммлер сбежал. Рейхсляйтер Мартин Борман, глава канцелярии нацистской партии и секретарь фюрера.
— Счастлив познакомиться, майор. — Его рукопожатие было крепким, даже с намеком на некоторую избыточность. Хриплый, но странно мягкий голос, широкое суровое лицо с выдающимися славянскими скулами, длинный нос. Хотя он производил впечатление крупного человека, Риттер обнаружил, что вынужден смотреть на него сверху вниз.
— Рейхсляйтер.
— А это ваш бомбардир, Гоффер. — Борман повернулся к главному сержанту. — Замечательно меткий стрелок, но я иногда думаю, что у горцев Гарца ружье появляется раньше, чем прорежутся все зубы.
Впервые кто-то отметил, что Гоффер не пустое место, признал его существование как человеческой личности, и Риттер не мог не оценить этого, хотя и неохотно.
Борман открыл дверь и обернулся к Феджелайну:
— Мое дело может подождать. Увидимся внизу. У меня тоже есть дело к фюреру.
Он вышел, а Феджелайн повернулся к ним. Риттер в черном мундире выглядит очень внушительно, Гоффер тоже неплохо дополняет картину в своем комбинезоне камуфляжной расцветки с закатанными до локтя рукавами. Лучше некуда. Как раз тот стимул, в котором фюрер нуждается.
Жилище Бормана располагалось в бункере канцелярии партии, но его офис был стратегически расположен рядом с офисом Феджелайна, чтобы постоянно иметь тесный контакт с Гитлером. Одна дверь вела в помещение телефонной станции и гллавный центр связи, другая в личный офис Геббельса. Поэтому ничто не могло попасть к фюреру или от него без ведома рейхсляйтера. Именно такой ситуации он и добивался.