Ведь от голода страдал не его родной народ. Он не участвовал в парламентских выборов и следовательно к его просьбам и требованиям можно было не прислушиваться. Его нуждами и чаяниями можно было с легким сердцем пренебречь, а в случаи необходимости можно было бросить во всепожирающее пламя мировой войны. Чего с этими черномазыми следовало церемониться? Их нужно как следует сечь, чтобы знали свое место и драть три шкуры, ради процветания Британской империи и её незыблемых интересов.
Таковы были моральные и нравственные устои потомка герцога Мальборо, без единого сомнения обрекшего жителей цветущей Бенгалии на голодную смерть. Господин премьер отлично знал о тех ужасах, что породил его чудовищный приказ по вывозу риса. Вице-король Индии фельдмаршал Уэйвилл исправно докладывал ему о положении дел в колонии. Но даже когда голод захлестнул всю Бенгалию и принял угрожающий характер, Черчилль и пальцем не пошевелил, чтобы помочь страждущим, хотя такие возможности у него были.
Искусственно порожденный голод, со страшной силой ударил по населению Бенгалии. Сотни, тысячи, десятки тысяч стариков, женщин и детей каждую неделю погибали от голода. Крики и стоны умирающих людей объяли всю Индию, но «белый сагиб» остался глух к их страданиям. Около четырех миллионов человек погибло в этот год по вине Черчилля и среди них были родные и близкие Кумар Сингха. Подданного британской короны и одновременно советского агента, с кодовым именем «господин Ильин».
Подобное имя, было обусловлено высокой степенью секретности окружавшей эту операцию. Двойная, а иногда и тройная защита имени агента, полностью исключало возможность его раскрытие в случаи любой минимальной утечки информации. Узнав об Ильине, английская контрразведка в первую очередь бы занялась поиском белого человека, скорее всего русского эмигранта.
Сам Кумар не был выходцем из бедных слоев индийского общества. В Англии, куда он попал в восьмилетнем возрасте, он получил хорошее образование, позволившее ему в дальнейшем устроиться на работу в одну из лондонских газет, корреспондентом.
По английским меркам индиец был вполне обеспеченным человеком, по мерка Индии у него было счастливое будущее, но истинному сыну индийской интеллигенции этого было мало. Его молодая пылкая душа стремилась не к грубому материальному достатку, а к социальной справедливости. Свершению героических деяний, главной целью которых было обретение независимости от британской короны.
На этом деле он и был завербован лондонским резидентом НКВД в 1940 году. Пять лет индийца вели, тщательно создавая ему образ добропорядочного подданного Британской империи. Что ему говорили, какими аргументами увещевали его местные и московские кураторы, осталось тайной за семью печатями. Со своей задачей они прекрасно справились и к октябрю 1945 года, лондонский журналист не вызывал ни у кого никаких подозрений.
Благодаря протекции информаторов аристократов из Кембриджа, он получил нужную аккредитацию и в качестве представителя прессы, присутствовал на пресс-конференциях, которые время от времени давал Черчилль. Кумар Сингх по своему статусу не мог задавать премьеру вопросы, но имел законное место в третьем ряду.
Его беспрепятственно пропускали на все мероприятия связанные с выступлением премьера. Единственное неудобство которое он доставлял властям, был его индийский тюрбан. Кумар категорически отказывался снимать этот головной убор, ссылаясь на свои религиозные убеждения.
Бдительная охрана несколько раз заставляла индийца разматывать тюрбан, но Кумар упорно продолжал приходить в нем на пресс-конференции. В конце концов охранникам это надоело и они закрыли глаза на эту причуду подданного его королевского величества. Особых прегрешений за ним не числилось, а индийские тюрбаны и чалмы, давно не были диковинкой для послевоенного Лондона.
Между последним общением Черчилля с прессой и заявленной им пресс-конференцией на 11 октября прошло почти два месяца. За это время, московские кураторы так хорошо и умело подогрели градус недовольства Кумар Сингха британским премьером, что тот сам предложил им организовать покушение на Черчилля.
Многочисленные разговоры о высоких целях, превратили индийца в покорный материал в опытных руках советских разведчиков. Медленно, но верно убийство Черчилля стало главным смыслом жизни, полностью поглотившей сознание молодого журналиста.
Конференция одиннадцатого числа началась с небольшой задержкой. Премьер министр опоздал на сорок с лишнем минут и выглядел несколько подавленным. Причиной задержки послужило экстренное заседание кабинета по поводу положения дел в Голландии. Заслушав последнюю информацию из Амстердама, Черчилль принял решение об эвакуации войск из этой страны.